Коллин Хоук: Путешествие тигра

– Ты не мог бы немного подвинуться? – спросила я. – Я хочу взять вон тех датских сырных пирожных, пока Кишана нет.

Рен отпрянул от выпечки.

– Конечно. Извини.

Он поставил свою тарелку на стол, я уселась напротив. Несколько мгновений он молча разглядывал меня, снимая бумажку с маффина. Я почувствовала, что краснею.

– Ты в порядке? – с запинкой спросил Рен. – Я слышал, как ты плакала ночью.

– Я в полном порядке.

Он кивнул и начал есть, по-прежнему не сводя с меня глаз. Когда маффин был почти съеден, Рен вдруг потупился.

– Ты… уверена? Прости, если я снова… чем-то огорчил тебя… Я ведь не помню…

Я подняла руку, прерывая его:

– Человек не властен над своими чувствами, Рен.

– Но все равно, прости, что причиняю тебе боль, – тихо сказал он.

Я наколола на вилку кусочек дыни. Вопреки данному себе торжественному обещанию собрать волю в кулак и держаться следовать совету мистера Кадама оказалось очень трудно. Глаза снова защипало.

– Что ты имеешь в виду, Рен? За что просишь прощения? За мой день рождения, когда ты сказал, что я некрасивая и что тебе неприятно находиться со мной в одной комнате, или за то, что ты назвал Нилиму красавицей, или…

– Ладно, я все понял.

– Вот и замечательно, потому что я как раз хотела прекратить этот разговор.

Он помолчал, потом выдавил:

– Кстати, я не называл тебя некрасивой. Я сказал, что ты слишком юная.

– Ага, значит, Нилима тебе больше подходит! Посмотри на себя, тебе же больше трехсот лет!

– Так и есть. – Он скривил губы в неловкой попытке выдавить улыбку.

– Строго говоря, тебе следует встречаться с какой-нибудь старушкой! – Я чуть заметно улыбнулась.

Он поморщился.

– Тем не менее я хочу сказать, что ты весьма привлекательная и у тебя прекрасный характер. Кроме того, до сих пор ни один человек не вызывал у меня такого… отторжения. Я легко схожусь с любыми людьми. Иными словами, нет никакого разумного объяснения тому, почему я испытываю потребность выбежать из комнаты, как только ты в нее входишь.

– Хочешь сказать, все дело в том, что я заставляю тебя вспоминать?

– Нет, дело не в этом… Это нечто… совсем другое. Но я принял решение не обращать на это внимания.

– А такое возможно?

– Конечно. Чем дольше я нахожусь рядом с тобой, тем сильнее бывает ответная реакция. Видишь ли, главная трудность не в том, чтобы говорить с тобой, а в том, чтобы находиться рядом. Кстати, нужно попробовать поговорить по телефону и посмотреть, будет ли разница. Короче, я работаю над созданием иммунитета.

– Понятно… Твоя главная цель – научиться меня выносить. – Я тяжело вздохнула. – Ладно.

– Я пытаюсь, Келси.

– Можешь особо не надрываться, потому что это уже неважно. Я решила, что мы с тобой должны стать просто друзьями.

Он перегнулся через стол и заговорщически спросил:

– Но разве ты, как бы это сказать, – не влюблена в меня?

Я тоже наклонилась вперед.

– Я больше не желаю об этом говорить.

Рен скрестил руки на груди.

– Почему?

– Потому что Лоис Лейн никогда не задушит Супермена!

– Что ты несешь?!

– Тебе непременно нужно посмотреть этот фильм… Но суть в том, что я больше тебя не держу. Если хочешь встречаться с Нилимой – флаг тебе в руки.

– Погоди-ка! Ты что, даешь мне отставку?

– А в чем проблема?

– Я не говорю, что это проблема! Просто я читал твой дневник и могу сказать, что для девушки, по уши влюбленной, ты слишком быстро отступилась.

– Я ни от чего не отступаюсь! Между нами ничего нет, от чего мне отступаться?

Он молча смотрел, как я накалываю очередной кусочек дыни. Потом потер ладонью подбородок и сказал:

– Значит, ты предлагаешь остаться друзьями.

– Угу. Никакого давления, никаких слез, никаких назойливых напоминаний о том, что ты забыл, вообще ничего! Просто начнем сначала. С чистого листа. Научимся быть друзьями и ладить друг с другом, несмотря на твое стремление удрать от меня куда подальше. Что скажешь? – Я вытерла руку о салфетку и протянула ему. – Уговор?

Он подумал немного, потом улыбнулся и взял мою протянутую руку. И мы обменялись рукопожатием.

– О чем это вы сговариваетесь? – спросил Кишан, входя на кухню и прерывая наш самый долгий разговор с Реном с момента его освобождения.

– Келси согласилась продемонстрировать мне свою способность пускать молнии руками, – легко соврал Рен. – Я должен это видеть!

Я посмотрела на него и выразительно приподняла бровь. В ответ он с улыбкой подмигнул, потом встал и отнес наши тарелки в раковину. Золотые глаза Кишана недоверчиво остановились на мне, однако он не сказал ни слова, а принялся с аппетитом поглощать оставшуюся половинку моего сырного пирожного. Я шутливо шлепнула его по руке и схватила кухонное полотенце, чтобы помочь Рену. Когда с посудой было покончено, Рен выхватил у меня полотенце и легонько хлестнул меня по ноге. Я засмеялась, радуясь нашему шутливому приятельству, но когда повернулась к Кишану, увидела, что тот сидит мрачнее тучи.