Лидия Жарова - Почемуки-потомуки. Сборник стихов

Ребята, кто ответит мне,
Что можно посоветовать
Закоренелым грешникам
У хитрого орешника? [1]

Где-то там, в небесных сферах,
Молодой небесный плотник
Целый день гремит фанерой
И хрустальным молоточком
Звёзды к небу прибивает.
Не бывает так? Бывает!

А затем ночной художник
Звёзды золотом раскрасит.
Чтобы скучный серый дождик
Не смывал небесный праздник,
Тучкой их прикроет ночью.
Ты смеёшься? Всё так точно.

А вчера звезда упала —
Видно, гвоздь попался ржавый,
И всю ночь звезда летала
Над уснувшею державой
И над нашим спящим садом.
Ты не веришь? Это правда!

Ведь под утро силой вышней
Расцвели все наши вишни.

Шёл Егорка только в горку —
Рос, умнел. И вот свершилось:
В первый класс идёт Егорка,
Первая вершина.

Наш Егор – умелец в спорте,
С этим все в семье согласны.
Он теперь – со мной не спорьте —
Парень первоклассный.

В жизни будущей Егору,
Если есть мечта об этом,
Одолеть придётся горы.
Станет президентом,

Если скажет: «Я хочу!»
Всё Егорам по плечу.

В доме старом и большом
Жил у моря хромой Джон,
Флибустьер отчаянный.
В гости звал он тех, кто свой.
Плакал в доме Домовой —
Ему не дали чаю.

И, узнав о Домовом,
Гости, сидя за столом,
Хмурились, молчали
Да качали головой.
Грустно плакал Домовой —
Ему не дали чаю.

Потом гости пили ром
И устроили погром:
Ссорились, кричали,
В пляс пошли по круговой.
Плакал только Домовой —
Ему не дали чаю.

Гости вскоре разошлись.
Провожал хозяин вниз
Их с пятью свечами
По ступенькам винтовой.
Горько плакал Домовой —
Ему не дали чаю.

Спать гостям давно пора —
Ждал гостей большой корабль
Ночью у причала…
Провожал их дикий вой:
Это плакал Домовой —
Ему не дали чаю.

Корабельный добрый кок
Налил чаю в котелок,
Но разлил нечаянно…
Случай, может, рядовой,
Но всё плакал Домовой —
Ему не дали чаю.

Злились гости: «В этот дом
Мы отныне не пойдём!.
Надоел нам этот плач!
Ты хозяин иль палач?»
И зарос быльём-травой
Джона дом печальный.
Но всё плачет Домовой —
Ему не дали чаю.

Дайте чаю Домовому!

Жил-был однажды белый гусь
У деда за избой.
И я сказать не побоюсь —
Он был хорош собой:
Сапожки красные носил,
Был свеж и чист пером
И глазом радужным косил —
Ярчайшим янтарём.

И вот взглянула как-то вниз
Орлица свысока,
И крылья сразу отнялись
При виде гусака.
Оставив старого орла,
Она, едва дыша,
Ему себя преподнесла,
И гусь не возражал.

Какая жизнь тут потекла,
Сказать я не берусь!
Её манили облака,
Корыта жаждал гусь.
Витал в высоких облаках
Орлиный нежный зов.
С земли гусиное «га-га»
Звучало вместо слов.

Она металась, он жирел,
Не утруждал крыла…
И вот на утренней заре
Орлица поняла:
Гусак не может стать орлом,
Её любовь – обман.
И наказанье – поделом.
Финита ля роман!

И крылья снова отнялись…
И, искусив судьбу,
Она упала камнем вниз
На дедову избу.
Растаял в дальних облаках
Орлиный грустный зов…
С земли же сытое «га-га»
Звучало вместо слов.

Мораль сей басни такова:
Не доверяй красе:
Он бел, как мел, твердит молва,
Вглядишься – а он сер.
И вроде оба есть крыла,
Вглядишься – он бескрыл.
Любовь стара, как мир, и зла,
Мне кто-то говорил.