Георгий Бореев - Книга стихов «Орфей»

Забулькал кран, зарю трубя,
Меня же пушка не разбудит —
Я утром вышел из себя
Взглянуть, как делаются люди.
Кружится бабочкой Земля
Вкруг Солнца — повивальной свечки,
Шуршат пеленками поля,
Порхают души человечков.
И над Землею звездный ковш
Молочную мешает кашу
Из манн небесных и ростков,
Посеянных любовью нашей.

Росла русалкою игривой
Лесная ива у пруда.
Раздел осенний ветер иву, —
Она сгорела от стыда.
Сбежала ива в лес дремучий
И там расплакалась росой.
С тех пор зовут ее плакучей,
А не игривою красой.

Ночами женщина одна
Ко мне приходит, как Луна.
Красавица сладка, как мед,
Садится рядом и поет
О том, как раньше не спеша
Летали мы среди светил,
И что она — моя душа,
А я — бездушный, все забыл!
Чтоб вспомнить все ее черты,
Я прерываю сны-мечты,
Пишу портрет ее в тетрадь,
Чтоб наяву любовь искать!

Как родился голенький —
Гол ты у одра.
Крестики-нолики,
Вечная игра.
Посчитали сверстников
Войны: «Раз, два, три...»
Нолики, крестики,
Вечное «Замри!»

Добуду улов —
Русалочью ласку:
Чем больше узлов,
Тем ближе развязка.
Средь бурь и огня
Мне парусом рыскать,
Покуда меня
Не бросят все крысы!

Я улетаю в бездну,
Творится волшебство:
Постель моя исчезла,
Нет тела моего.
В просторах мирозданья
Летит взамен меня
Одно мое сознанье —
Холодный шар огня.
Я просыпаюсь стоя,
Но я — уже не я:
И тело — все другое,
И память — не моя...

Ты не плачь, что стал кривей,
Глаз подбили — спрячь его:
Ослепленный соловей
Свищет краше зрячего.
Крылья сломаны — держись,
Перья в них острейшие.
Усложняют нашу жизнь
В основном простейшие...

Я оживлял творения,
Когда в них был влюблен.
Сегодня, к сожалению,
Я не Пигмалион!
Писать и рвать — для гения,
Но где найти ответ:
Как сжечь свои творения,
Коль Божьей Искры нет?

Было трудно до сих пор
Притворяться добрым,
Если щелкает затвор,
Лезет финка в ребра.
Как освоить ремесло:
Умываться кровью,
Отвечать добром на зло,
На плевок — любовью?..

Для неготового ума
Любая дверь, увы — стена.
Для посвященного, поверь,
Стена любая — это дверь!

Цветут на клумбе астры и стрекозы.
По тротуару девушка идет,
Невидимую видит здесь березу,
Которую спилили в прошлый год.
Ей чудится свиданье под березой
С мальчишкою кудрявым, словно дуб.
Он — на коленях — о девичьи слезы
Не может потушить горящих губ.
На месте, где они ласкались ртами
И мучили друг друга чистотой —
Разбита клумба с белыми цветами,
Разбито сердце с белою мечтой...

Проходит год, как туча, стороною.
И только стоит веки чуть смежить —
Я вижу жизнь, отвергнутую мною,
Которую я должен был прожить.
Я в мире том, густом, неторопливом,
Свободном от прилипчивых обид,
Стараюсь жить талантливо, красиво,
Чтоб не пришли зевота или стыд.
И чтоб мотив скитаний между домом
И горьким дымом гаснущих надежд
В душе и горле не застрял бы комом,
А прогудел, как ветер, чист и свеж.
Проходит год, громами небо чертит.
И только стоит веки чуть смежить —
Напрасно... может, и за миг до смерти
Мы не узнаем: надо ль было жить?..

День останавливает бег,
И гусеницей вялой
Ползет усталый человек
Под кокон одеяла.
Он там включается в игру
Волшебных сновидений,
Чтоб выйти бабочкой к утру,
А не врагом растений.
Дырявят люди и грызут,
Как яблоко, планету,
А вот у бабочки маршрут
Уже не вниз, а к свету...
На свете каждому дано
Одно большое дело,
Дано лишь имя не одно
И много форм для тела.

Была мне память дорога.
Я поступил сурово:
Зачем я лучшего врага
Пронзил каленым словом?
Проклятье, пущенное мной,
Пробило все дружины
И обогнуло Шар земной,
Чтоб мне вонзиться в спину.

Идет густой, раскосый
Звезды погасшей свет.
На вечные вопросы
Ответов вечных нет.
Лишь в детстве все ответы
Дает нам, не тая,
ПОСРЕДНИК между Светом
И мглою бытия...