Саша Черный - Собрание сочинений. Т. 5

Я принес тебе из бархата слона,
Он хоть маленький, но милый. Хочешь? На!

Можешь мыть его, и нянчить, и лизать…
Ты не будешь головой теперь качать?..

Два утенка подцепили дождевого червяка,
Растянули, как резинку, — трах! и стало два куска…

Желтый вправо, черный влево вверх тормашками летит,
А ворона смотрит с ветки и вороне говорит:

«Невозможные манеры! Посмотрите-ка, Соф и …
Воспитала мама-утка… Фи, какая жадность! Фи!..»

Из окна вдруг тетя Даша корку выбросила в сад.
Вмиг сцепились две вороны — только перышки летят.

А утята страшно рады: «Посмотрите-ка, Соф и !..
Кто воспитывал? Барбоска? Фи! И очень даже фи!..»

Воробей мой, воробьишка!
Серый, юркий, словно мышка.
Глазки — бисер, лапки — врозь,
Лапки — боком, лапки — вкось…

Прыгай, прыгай, я не трону —
Видишь, хлебца накрошил…
Двинь-ка клювом в бок ворону,
Кто ее сюда просил?

Прыгни ближе, ну-ка, ну-ка,
Так, вот так, еще чуть-чуть…
Ветер сыплет снегом, злюка,
И на спинку, и на грудь.

Подружись со мной, пичужка,
Будем вместе в доме жить,
Сядем рядышком под вьюшкой,
Будем азбуку учить…

Ближе, ну еще немножко…
Фурх! Удрал!.. Какой нахал!
Съел все зерна, съел все крошки —
И спасибо не сказал.

Раньше всех проснулся кот,
Поднял рыжий хвост столбом,
Спинку выпятил горбом
И во весь кошачий рот
Как зевнет!

«Мур! Умыться бы не грех…»
Вместо мыла — язычок,
Кот свернулся на бочок
И давай лизать свой мех!
Просто смех!

А умывшись, в кухню — шмыг.
Скажет «Здравствуйте» метле
И пошарит на столе:
Где вчерашний жирный сиг?
Съел бы вмиг!

В доме встали. Кот к окну:
«Мур! На ветке шесть ворон!»
Хвост забился, когти вон,
Смотрит кот наш в вышину
На сосну.

Насмотрелся, да во двор —
Зашипел на индюка,
Пролетел вдоль чердака
И, разрыв в помойке сор,
На забор!..

Убежал, разинув рот…
Только к вечеру домой
Весь в царапках, злой, хромой.
Долго точит когти кот
О комод…

Ночь. Кот тронет лапкой дверь,
Проберется в коридор
И сидит в углу, как вор.
Тише, мыши! Здесь теперь
Страшный зверь!

Нет мышей… Кот сел на стул
И зевает: «Где б прилечь?»
Тихо прыгнул он на печь,
Затянул «мурлы», вздохнул
И заснул.

На балконе под столиком
Сидят белые кролики
И грызут карниз.
Чистые,
Пушистые,
Одно ухо вниз,
А другое — в небо.
Дай им хлеба!
Подберут до крошки,
Понюхают быстро ладошку
И вон!
Хлоп — задними лапами в пол,
Скорее под стол, За старый вазон…
Сядут в ряд,
Высунут усики
И дрожат.
Эх, вы, трусики!..

Еж забрался в дом из леса!
Утром мы его нашли —
Он сидел в углу за печкой
И чихал в густой пыли.

Подошли мы, — он свернулся.
Ишь, как иглами оброс!
Через пять минут очнулся,
Лапки высунул и нос.

Почему ты к нам забрался,—
Мы не спросим, ты пойми:
Со своими ли подрался,
Захотел ли жить с людьми…

Поживи… У нас неплохо.
Только раньше уговор:
Будешь ты Чертополохом
Называться с этих пор!

Ты не должен драться с кошкой
И влезать к нам на кровать,
Потому что ты колючий,
Можешь кожу ободрать…

За день будешь получать ты
По три блюдца молока,
А по праздникам — ватрушку
И четыре червяка.

Днем играть ты должен с нами,
По ночам — ловить мышей.
Заболеешь — скажем маме,—
Смажем йодом до ушей.

Вот и все. Теперь подумай.
Целый день ведь впереди…
Если хочешь, оставайся.
А не хочешь — уходи!

Пахнет сеном и теплом.
Кто там ходит? Кто там дышит?
Вьюга пляшет за селом.
Ветер веет снег на крыше.

Фыркнул добрый старый конь —
К сену тянется губами.
Смотрит вниз, в глазу — огонь…
Кто там бродит под столбами?