Олимпиад Иоффе - Избранные труды. Том IV

Олимпиад Соломонович, определяет поведение людей и их коллективных образований как предмет правового регулирования. Цель такого регулирования – это обеспечение нужного, с точки зрения той или иной общественной системы, поведения. Причем «центральной практической проблемой в связи с теорией правового поведения является задача построения в постсоветском обществе правового государства». Иоффе определяет два основных качества правового государства: правомерность всех законодательных норм и их общеобязательность для всех субъектов, в том числе и для самого государства. Каждое из этих качеств нелегко объяснить, еще труднее обеспечить, пишет О. С. [7]Далее автор обращается к понятию «правовой интеллигентности» и наполняет это понятие предметным содержанием.

Центральной в статье является часть, озаглавленная «Право и воля». Наряду с классическим взглядом на этот тандем, О. С. анализирует процесс расширения значения понятия «воля» в гражданском праве, который связан с вопросом ответственности без вины, в частности за убытки, причиненные предпринимательской деятельностью. «Теперь, – отмечает Иоффе, – когда каждый предприниматель несет вредоносные последствия всей совокупности предпринимательских действий независимо от вины, больше оснований, возможно, имеет теория риска. Ясно, однако, что к субъективной воле такую ответственность привязать уже нельзя. Трудно усмотреть также другие основания для расширения действия в праве субъективной воли. Она и без того действует достаточно широко, хотя и не настолько, насколько субъективная воля этого заслуживает, – резюмирует автор» [8]. Чтобы точнее оценить смысл процитированного отрывка, необходимо обратиться к работам Иоффе о роли и значении категории «вина» в гражданском праве [9]и определить соотношение этой категории с понятием «воля». Однако заметим, что субъективная воля предпринимателя заключается в его решении вступить в правоотношение и заключить тот или иной договор, предварительно просчитав возможные риски и зная о своей ответственности без вины.

Руководствуясь классической марксисткой методологией, Иоффе констатирует: «Объективное право создается объективной волей», причем «право непосредственно отражает объективную волю законодателей», которая, в свою очередь, обусловлена экономикой – этим базисом общества. «Так как право – система правил поведения, а правомочие есть право на определенное поведение другого лица, и там и здесь проявляется человеческая воля. При этом объективному праву соответствует объективная воля, а субъективному праву – воля субъективная» [10].

«Право не возникает без объективной воли. Но для того, чтобы она появилась, необходимо слияние в объективной воле множества субъективных воль (избирателей или законодателей)». Представляется, что в этой части О. С. противоречит сам себе. С одной стороны, Иоффе пишет, что «какой бы воля ни была, она представляет собой психологический акт со своими мотивами и целями», а с другой – тут же оговаривается, что «психологический акт в объективной воле строится иначе, чем в воле объективной» [11].

Если воля – это психологический акт, то он с необходимостью предполагает наличие субъекта, следовательно, всякая воля исходит от субъекта: человека, юридического лица, государства (его органов), в этом смысле она субъективна. Воля законодателя – это воля законодательного органа, одного из субъектов и носителей государственной власти и в данном контексте эта воля субъективна и ничем, по сути, не отличается от воли других субъектов, действующих в пределах своей правоспособности или правомочий.

Если под объективной волей понимать волю, которая предопределена или обусловлена некими объективными процессами, обстоятельствами: экономическими условиями, здравым смыслом, определенными интересами и т. п., то в таком случае любая воля правосубъектного лица объективна в своей предопределенности. Собственное усмотрение лица сводится здесь к осознанию этой предопределенности. Таким образом, воля субъективная в высшем своем воплощении совпадает, сливается с волей объективной, при этом различение воли субъективной и объективной теряет смысл.

Что же касается права, то выводить его понятие из воли, пусть даже самой «объективной» и определять право как систему правил поведения все же не следует. Феномен права требует более сложного, т. е. комплексного подхода.