Александр Савельев - Научно-практический постатейный комментарий к Федеральному закону «О персональных данных»

3) согласно позиции ЕСПЧ право на личную жизнь распространяется не только на свободу от воздействия извне на личную сферу индивида, но и на отношения с другими людьми, включая в том числе «возможность устанавливать и поддерживать отношения с другими людьми в профессиональном и деловом плане, как и в любом другом» (Постановление ЕСПЧ от 16 декабря 1992 г. по делу Нимитц (Niemietz) против Германии , жалоба № 13710/88);

4) ЕСПЧ подчеркивает, что право на частную жизнь хотя главным образом и состоит в защите личности от произвольного вмешательства органов государственной власти, но не ограничивается обязанностью государства воздерживаться от такового вмешательства. Оно также предполагает, что государство должно принимать меры, направленные на обеспечение уважения частной жизни даже в сфере отношений лиц между собой (Постановление ЕСПЧ от 24 июня 2004 г. по делу Фон Ганновер (Принцесса Ганноверская) (Von Hannover) против Германии , жалоба № 59320/00). Тем самым имплементация государством специальных законодательных норм, регламентирующих как вертикальные отношения между государством и индивидом, так и горизонтальные отношения между частными лицами – операторами и субъектами персональных данных по поводу личной информации, вполне укладывается в обязанности государства по обеспечению права на частную жизнь в понимании ЕСПЧ.

Таким образом, право на неприкосновенность частной жизни представляет собой комплекс целого ряда правомочий, обеспечивающих свободу реализации личности, содержание которых эволюционирует с развитием общества, технологий и морали (право на тайну переписки, телефонных переговоров, личную неприкосновенность, сексуальное самоопределение, защиту чести и достоинства и пр.).

В качестве примеров, признанных ЕСПЧ вмешательством в личную жизнь, которые нарушали требования Конвенции 1950 г., можно привести ситуации, в которых осуществляется слежка за индивидом как посредством контроля его коммуникаций и телефонных переговоров, в том числе с использованием системы тайного прослушивания вроде СОРМ (Постановление ЕСПЧ от 4 декабря 2015 г. по делу Роман Захаров (Roman Zakharov) против Российской Федерации, жалоба № 47143/06), так и посредством спутниковых систем навигации (Постановление ЕСПЧ от 2 сентября 2010 г. по делу Узун против Германии, жалоба № 35623/05). В качестве иных примеров нарушения права на частную жизнь ЕСПЧ привел опубликование видеозаписей наблюдения в общественных местах (Постановление ЕСПЧ от 28 января 2003 г. по делу Пек (Peck) против Соединенного Королевства , жалоба № 44647/98), нерегламентированный контроль работодателя за использованием средств коммуникаций (служебного телефона, электронной почты, интернета) работниками (Постановление ЕСПЧ от 3 апреля 2007 г. по делу Копланд (Copland) против Соединенного Королевства , жалоба № 62617/00).

4. Рассмотрение законодательства о персональных данных в качестве результата эволюции права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну не означает, что право на защиту персональных данных должно рассматриваться исключительно как модернизированная манифестация этого права. Анализ положений законодательства о персональных данных позволяет сделать вывод, что регулируемые им отношения, с одной стороны, не в полной мере охватывают ситуации, которые подпадают под действие права на неприкосновенность частной жизни, а с другой – явно выходят за его рамки. Тем самым право на защиту персональных данных приобрело во многом самостоятельное значение. Графически соотношение права на защиту персональных данных и права на неприкосновенность частной жизни можно обозначить следующим образом:

Во-первых, как следует из ст. 1 Закона о персональных данных, он не регулирует отношения, связанные с обработкой данных, которые могут составлять личную или семейную тайну, если такая обработка не осуществляется с использованием средств автоматизации или ,систематизированных картотек персональных данных. Однако при этом лицо не лишено возможности защищать свои права в порядке, установленном гл. 8 ГК РФ. Согласно ст. 151.1 и 152.2 данного Кодекса по общему правилу распространение сведений (в том числе в виде фотографий), информирующих о частной (личной) либо семейной жизни гражданина без его согласия, является нарушением права на неприкосновенность частной жизни, безотносительно к применению автоматизированных или «квази-автоматизированных» средств обработки (Апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 24 июня 2015 г. № 33-10102/2015 по делу № 2-1450/2014). В рамках реализации прав, предоставляемых ГК РФ, гражданин вправе требовать в судебном порядке удалить соответствующую информацию с материальных носителей; пресечь и запретить дальнейшее ее распространение, а также использовать иные средства защиты, указанные в п. 2 ст. 150 ГК РФ.