Елена Титова - Загадочная история. О пользе энергосбережения

8. Остекление балкона или лоджии эквивалентно установке дополнительного окна. Это создает тепловой буфер с промежуточной температурой на 10 градусов выше, чем на улице в сильный мороз.

В который раз старик убедился, что книжка с картинками скорее подходит для обитателей городских квартир. Мог бы сразу сообразить, кому еще могут понадобиться настолько подробные инструкции.

Вернувшись, все-таки к этому пункту позже, Печкин решил, что его терраса в застекленном виде могла бы сэкономить ему еще немного тепла.

К мысли о застеклении террасы подталкивало старика и еще одно обстоятельство. Соседский парень, поначалу, раздражавший Печкина своими нелепыми шахматными ходами, начал делать успехи, и теперь, когда назначенный месяц подходил к концу, старик с удивлением обнаружил, что начал получать удовольствие от партий 2 раза в неделю. Старик давно позабыл имя соседского парня, а спросить стеснялся. Пока Коля наконец сам не признался, как его зовут. То ли это было следствием развивающегося под благотворным влиянием шахмат ума, то ли результатом того, что Печкин спросил у матери Коли его имя. Так или иначе, а попробовать последовать совету книжки следовало.

Проходя за второй чашкой чая, он привычно бросил взгляд на термометр.

Главный Шеф призвал ближайшего помощника в свой офис для подробного доклада.

– Шеф, мои ребята все проверили, активность действительно повысилась, – отрапортовал тот буквально с порога.

– Чем вызвано повышение активности, выяснили? – главный побарабанил пальцами по столу, – при том, что он сам бывал нетерпелив, привычка помощника начинать доклад до того, как захлопнется дверь его раздражала.

– Пока работаем над этим, шеф, – помощник вытягивался в струнку, что при объёмистом животике выглядело комично.

– Выяснить. Доложить, – вид пытающегося преодолеть силу притяжения помощника смягчил главного, – и приготовь, пожалуйста, отчет о повышении активности по всем параметрам.

– Шеф! Да, шеф! Будет сделано! – помощник вытянулся, казалось, до предела, и теперь просто таращил глаза. – Я сейчас же отправлю Вам файл из своего кабинета.

Не желая дальше наблюдать за мучениями подчиненного, Главный отпустил его. Буквально через три минуты (телепортировался он, что ли, с досадой подумал главный), звякнуло входящее сообщение. Главный отставил миниатюрную чашечку кофе, которой он не успел насладиться, и приступил к изучению отчета. Главный Шеф, которого за глаза называли «Основной», слегка хмурился, вглядываясь в ряды строчек, диаграммы и графики.

С тех пор, как Печкин решил остеклить террасу, ему пришлось немало потрудиться. Во-первых, отыскать в сарае разобранную еще при позапрошлом правительстве стеклянную теплицу и освободить плененное стекло. Во-вторых, начертить при содействии соседа чертеж будущего остекления, и самое главное, унести с террасы множество нужных вещей прямиком в сарай. После долгих препирательств с Колей, Печкин все же решился выбросить насовсем некоторые побитые молью валенки, несколько трехлитровых банок с неизвестным содержимым и засохшую малярную кисть. Остальное добро Печкин передвигал по террасе из одного угла в другой, но Коля все не унимался, утверждая, что ему необходимо больше пространства для работы.

Зато теперь Печкин мог наслаждаться за чаем видом из окна. Окно и раньше выходило на террасу, но до остекления вид из него открывался не на холмы, теряющиеся вдали, а на пучок облезлых березовых веников и батарею банок.

Все еще поругивая в душе упрямого парня, Печкин, тем не менее, чувствовал настоящее удовлетворение от проделанной работы. Кроме того, старик предвкушал, каким еще шахматным секретам он сможет обучить Колю за 2 предстоящих месяца регулярных встреч за доской.

Налив крепкого чаю в высокий стакан в мельхиоровом подстаканнике, Печкин удобно расположился в кресле у окна с книгой, которую он уже неделю не брал в руки. Кресло пришлось немного подвинуть, чтобы упомянутый вид из окна открывался хозяину полностью. Старик даже позволил Коле убедить себя передвинуть от печи кровать. Не то чтобы жилище Печкина было тесным, просто Коле казалось, что передвигая кресло, надо, чтобы и кровать смотрелась гармонично. На самом деле, Печкин сопротивлялся лишь для порядка – во-первых, он понял, что если с Колей спорить, то в нем проявляется дух противоречия, следовательно, надо доказывать ему совершенно обратное, если надо чего-то добиться. А во-вторых, Печкин все еще помнил совет из книжки про равномерное распределение тепла.