Яков Окунев - По Китайско-восточной дороге

Уже 19 ноября поверенный по иностранным делам Цай Юнь-шэн направил через бывших работников советского консульства предложение о начале мирных переговоров.

Окончательное завершение конфликта произошло 22 декабря 1929 г. в ходе подписания Хабаровского протокола, которым восстанавливался статус железной дороги как совместного советско-китайского предприятия.

Обстановка, сложившаяся в зоне железной дороги перед началом конфликта показана в книге Я. Окунева. В ней показана жизнь китайского населения, роль железной дороги в экономическом и культурном развитии Китая.

Манчжурский боб. Китайцы во Владивостокской гавани. Дешевая дорога. Растерянные дельцы.

Во Владивостоке, в Голубой бухте Золотого Рога, грузятся океанские гиганты-пароходы. На пристани Эгершельд гремят лебедки, грохочут стальные ленты конвейеров. Вдоль пристани целый город каменных цистерн и длинных зданий из камня, бетона и гофрированного железа.

В этом городе день и ночь стучат моторы, стоит туман едкой пыли. Здесь бесперебойно работают сортировочные машины — очищают китайский боб. По под'ездным железнодорожным путям бегут длинные составы красных товарных вагонов, нагруженных мешками бобов.

Китайцы-грузчики, с рогульками, особыми приспособлениями для носки тяжестей на спине, взваливают у вагонов огромные мешки на рогульки, пробегают мимо надсмотрщиков, которые проворно, не останавливая грузчика, протыкают мешок железным «щупом» — инструментом в виде штыка с глубокой выемкой, захватывающей из пропоротого мешка пробу боба.

Грузчики сваливают мешки на бегущие конвейеры. Пасть сортировочной проглатывает мешок за мешком. Там, внутри, в желтом тумане, бобы из мешков струятся в огромные воронки. Другая струя, очищенная от пыли и отбросов, бежит по желобам в новые мешки, которые выносятся на лентах конвейеров обратно на пристань, на спины других грузчиков, к лебедкам у пароходов.

— Майна! Вира! — доносится с пароходов морская команда под'ема и спуска груза.

Лебедки подхватывают по полусотне мешков, поднимают их над бортом вышиной в шесть метров и опускают в колодец трюма. Там, в глубине, суетятся маленькие фигурки, которые кажутся сверху приплюснутыми. Это опять китайцы. Они укладывают мешки в брюхе океанского гиганта.

Везде китайцы. Китайцы грузят. Китайцы сортируют. Китайцы гонят вагонетки по рельсам. Китаец, представитель торговой фирмы из Харбина или Цицикара, в огромных роговых очках на плоском, приплюснутом носу, бегает вдоль вагонов с карандашом за ухом и с цветными накладными, зажатыми в желто-коричневой руке.

Китайскими бобами на пристани Эгершельд грузятся пароходы всех стран. Вот развевается на флагштоке, на носу пятиэтажного чудовища, звездный флаг Соединенных Штатов Америки. На черном фоне борта выведено золотом — «Рузвельт». За ним плещется на ветре яркое полотнище с изображением солнца, раскинувшего желтые лучи. Это японский грузовой пароход «Осака». Дальше дымится густая роща труб — немецкие, английские, голландские, французские суда. Бирюзовая даль бухты затянута дымной кисеей. Снуют юркие катера и моторные лодки пограничного дозора.

В гавани Эгершельд бобы из Китая — главный груз. Они идут из Манчжурии по Китайско-Восточной железной дороге во Владивостокский порт. Закупленный иностранными фирмами боб после очистки и сортировки перегружается в эти огромные суда, которые доставляют его во все порты мира.

Китайско-Восточная железная дорога — самый дешевый путь транзита (перевозки) бобов за границу. Можно еще бобы грузить в Шанхае, но иностранные фирмы избегают делать это, потому что подвоз груза к шанхайскому порту стоит значительно дороже, чем перевозка по Китайско-Восточной железной дороге. Все станции от Харбина до манчжурской границы завалены мешками с бобами. Отовсюду с полей Манчжурии тянутся обозы двухколесных арб и караваны верблюдов, нагруженные бобовым жмыхом и зерном. В 1927 году через Владивостокский порт прошло свыше миллиона тонн бобов.

Теперь, после захвата Китайско-Восточной железной дороги, порт замер. Остановились сортировочные машины, замерли конвейеры и лебедки, разбрелись китайцы-грузчики. Пустая бухта рябится золотом яркого солнца. Не дымятся пароходы, не слышно команды «майна», «вира». Все заглохло.

Во Владивостоке, на стыке двух самых шумных улиц — Ленинской, которую продолжают по старой памяти называть Светлановской, и Вокзальной — находится ресторан «Золотой Рог». Когда-то в этом ресторане собирались дельцы всех стран. Здесь, под звон стаканов и музыку с эстрады, заключались сделки на манчжурский боб, жмых, чай, хлопок, опиум. По привычке здесь и сейчас собираются дельцы. Юркий кругленький японец и сухой длинный англичанин, оба с сигарами, сидят за столиком, за стаканами стынущего кофе. Обмениваются короткими фразами по-английски. У них растерянные лица.