Евгений Сузюмов - Четверо отважных

Особенно большое значение приобрела полярная станция на мысе Челюскин в узком проливе Вилькицкого, соединяющем Карское море и море Лаптевых. Дирекция Всесоюзного Арктического института решила расширить ее и превратить в обсерваторию с широким комплексом наблюдений и назначила ее начальником И. Д. Папанина, учитывая при этом успешное выполнение им задания по реконструкции полярной станции в бухте Тихой.

В начале навигации 1934 г. Папанин и его спутники — научные работники и строительные рабочие — отплыли из Архангельска на борту знаменитого ледокольного парохода «А. Сибиряков» и лишь в середине августа прибыли к мысу Челюскин. На берегу началась постройка жилых домов и складов, научных павильонов и ветряного двигателя. Основные строительные работы были закончены в октябре, бригада строителей была отправлена обратно, а в новых павильонах обсерватории осуществлялись регулярные круглосуточные научные наблюдения. С февраля, когда полярная ночь была разбужена первыми лучами солнца, начались первые вылеты летчиков на ледовую разведку и регулярные походы гидрологов и геофизиков на далекие острова и по Таймырскому полуострову. Как и в бухте Тихой, так и на мысе Челюскин начальник полярной станции И. Д. Папанин добротно, по-хозяйски организовал быт зимовщиков и хозяйственное обеспечение работ, принял участие в нескольких походах в качестве добровольного помощника ученых — ведь и сами переходы и работы на льду требовали больших затрат физических сил. На мысе Челюскин Папанин пробыл год и вернулся в Ленинград летом 1935 г. Здесь он узнал, что Арктический институт начал подготовку к экспедиции на Северный полюс. За два года работы на двух полярных станциях И. Д. Папанин успел зарекомендовать себя как энергичный руководитель и организатор, хорошо освоивший специфику хозяйственного обеспечения всех научных, производственных, бытовых и культурных нужд коллектива зимовщиков. В те годы, когда широким фронтом шло строительство в Арктике новых полярных станций и требовалось в первую очередь проводить организационно-хозяйственные меры, начальниками станций на первых порах были зачастую не специалисты, а люди с большим практическим опытом, прошедшие хорошую школу жизни на хозяйственной работе.

К категории таких людей относился и И. Д. Папанин. Он уже отпраздновал свое сорокалетие на мысе Челюскин. Когда он возвращался из Арктики в Ленинград, то не знал еще, что начальник Главсевморпути О. Ю. Шмидт и директор Всесоюзного Арктического института Р. Л. Самойлович занесли его имя как одного из кандидатов в списки персонала будущей полярной станции «Северный полюс».

Из всей четверки отважных самый большой полярный стаж был у Эрнста Теодоровича Кренкеля. К моменту высадки на льдину ему было 33 года, из них Арктике было отдано 13 лет. К тому времени имя его знали не только за полярным кругом, но и по всей стране, там, где люди читали газеты, слушали радио, смотрели кинохронику. К этому привел его нелегкий путь полярника, полный тяжелых и опасных испытаний.

Родился Кренкель в 1903 г. в польском городе Белосток, входившем тогда в состав Российской империи. Его отец, инспектор местного коммерческого училища, в 1910 г. перевелся в Москву, стал работать преподавателем в Коммерческом институте (ныне Институт народного хозяйства им. Плеханова). Это была типичная семья трудовой интеллигенции. Кончить гимназию ему не удалось: этому помешали две войны — мировая и гражданская, и ему пришлось начать работать, чтобы материально помогать семье. Это были случайные заработки на поденных работах, черновой неквалифицированный труд, а Эрнст стремился получить техническую специальность. В 1921 г. ему удалось поступить учиться на курсы радиотелеграфистов — это новая специальность в области связи. Учился он отлично и на выпускных экзаменах (курсы были годичными) показал самую высокую скорость работы ключом — 150 знаков в минуту.

Затем работа на Люберецкой приемной радиостанции. Параллельно он учился в Московском радиотехникуме имени Подбельского. Доносившиеся из разных широт нашей планеты голоса эфира, которые постоянно слышал он через свои наушники, волновали его и звали в неведомые дали. Бросив работу и учебу и покинув родной дом, он уехал в Ленинград с желанием устроиться радистом на какое-либо судно дальнего плавания. Но суровая действительность быстро охладила его пыл: не нашлось желающих взять на работу молодого начинающего радиста, тогда как многие и опытные радисты желали поехать. Случайно Кренкель узнал, что в Арктике на далекой полярной станции требуется радист, и вот он уже на пути в Архангельск с путевкой в кармане отправляется на работу радистом на полярную станцию «Маточкин Шар» —первую советскую полярную станцию, созданную на Новой Земле в одноименном проливе.