Юрий Игрицкий - Россия и современный мир №2/2012

Всем оппозиционным партиям катастрофически не хватает в своих рядах ярких личностей, искренних и убежденных адептов.

Каким же образом в этой ситуации побудить правителя и правящую элиту прислушаться к голосам инакомыслящих, критиков и оппозиционеров? Еще на рубеже ХIХ–ХХ вв. М.Я. Острогорский высказал следующую мысль, парадоксальную в условиях зрелых и устоявшихся политических режимов, но актуальную на разного рода переходных, трансформационных стадиях, чреватых революционными потрясениями: «Нужно, чтобы правящее меньшинство всегда было под угрозой. Функция масс в демократии заключается не в том, чтобы управлять, а в том, чтобы запугивать управителей» [20, с. 685]. Память подсказывает, что президентская власть действительно была напугана во время противостояния с парламентом в октябре 1993 г.; в ходе массовых шахтерских волнений того же периода; в президентской гонке 1996 г. Боялась ли она потом? Затруднительно дать точный ответ, во всяком случае, после начала «путинской стабилизации» она себя, напротив, с каждый годом чувствовала все увереннее. Так было до декабря 2011 г. А в эти декабрьские недели Болотная площадь и Проспект Сахарова стали в ее глазах символом ощутимой угрозы.

Берусь утверждать, что 4 марта 2012 г. синдром чрезмерных опасений был снят. Не совсем, конечно, поскольку треть голосов не в поддержку В.В. Путина – это немало. Кроме того, в абсолютном выражении Путина поддержали 45 млн. человек, а были и есть еще порядка сотни миллионов, среди которых и оппозиционеры, и те, кто проигнорировал выборы, и мальчики-девочки, которые будут расти и взрослеть в течение последующих 12 лет. За кем они пойдут, в каких условиях будут мужать? Для будущего России это ключевой вопрос.

Возвращаясь к правящей партии, следует заметить, что главный ее враг – она сама. Аналитики давно отмечали несамостоятельный характер партии, управляемой директивами Кремля, отсутствие у нее содержательной идеологии и реальной ответственности за свои действия, умения рекрутировать достойную смену [17, с. 50; 5, с. 58]. С этой точки зрения в практике ЕР мало что изменилось и сейчас. Уместны вопросы, какой захочет видеть ее В.В. Путин в свой третий, длинный президентский срок; с кем ей придется блокироваться в Думе, чтобы добиться принятия решения конституционным большинством. Но рассчитывать, что ее главенствующая позиция будет поколеблена, в ближайшие годы не приходится. «Единая Россия» воспринимается как партия порядка, а порядок – основная ценность большинства россиян. На вопрос «Левада-Центра» в 2010 г. «Что сейчас важнее для России: порядок или демократия?» 56 % опрошенных заявили «порядок», 23 % – «демократия». Почему они выбрали порядок, становится ясно по ответам на вопрос о том, куда движется страна. 38 % респондентов имели на сей счет смутное представление, 30 % – никакого [10, с. 19, 21]. Ощущая себя участниками бесконечного марша неизвестно куда, россияне более всего хотят порядка, предсказуемости, стабильности.

Ключевой вопрос с точки зрения и роли партий в общественном развитии, и разделения властей, и эффективности всей политической системы в целом: какой может (должна) быть основа этой стабильности? Расширение парламентских полномочий при ограничении полномочий президента? Прекрасная теоретическая модель, оправдавшая себя в целом ряде развитых демократий, где в парламентах конструктивно взаимодействуют центристские партии социал-демократической и либеральной направленности. Такова ли наша Дума, таковы ли наши партии? В февральской статье в «Независимой газете» С. Бабурин и З. Станкевич приводят весьма разумные соображения относительно природы кризисных явлений в текущей российской политике и уповают в качестве главного средства преодоления кризиса на созыв Конституционного собрания, которое заменит Государственную думу и Совет Федерации «эффективно работающими высшими органами народного представительства» [2, c. 5]. Этот завуалированный призыв вернуться к системе советских народных депутатов просто наивен, если учесть, что нет ни малейшей уверенности в том, что качество новых «высших органов народного представительства» будет выше, чем качество ГД и СФ. К тому же архиважно уже то, как будет формироваться Конституционное собрание. Не выборами, а по «особой процедуре», говорят авторы. Кто ее разработает, докажет ее легитимность и введет – совершенно неясно.

Неограниченные президентские полномочия? Для правой и левой оппозиции это наиболее неприемлемый вариант, как, впрочем, и для всех здравомыслящих россиян. Это путь к диктатуре. Л. Шевцова называет «борьбу с единовластием» главной стратегической задачей пробуждающегося российского общества [26, с. 9].