А. Степная - Артек

Мальчишка лет 13 сидел в пшенице и, нагибая стебли, ножницами срезал (стриг) колосья. Тучные зрелые колосья сыпались в мешок.

От крика «парикмахер» растерялся и забормотал что-то непонятное. Дозорные вытащили его из пшеницы и стали допрашивать:

— Кто такой? Откуда? Кто послал колосья стричь?

«Парикмахер» упорно молчал.

— Ну, ладно, ребята, — сказал Вася, — отпустим его, раз он не хочет говорить. Пусть идет.

Взяв мешок, дозорники пошли к вышке. «Парикмахер» со всех ног, не оглядываясь, пустился в лес. Вася, передав дежурство товарищу, побежал с несколькими дозорниками за «парикмахером». Они осторожно перебегали от дерева к дереву, от куста к кусту. Наконец, «парикмахер» прибежал к противоположному концу опушки, остановился, перевел дыхание и оглянулся. Никого не заметив, он юркнул в одинокий дом лесника.

— Мчитесь в политотдел МТС, — скомандовал Вася своим друзьям, — а я буду следить.

Через полчаса в домик приехали из МТС работники политотдела.

Там застали двух скрывавшихся кулаков. При обыске в домике обнаружили массу зерна, около двадцати мешков настриженных колосьев. Оказалось, что домик был штабом кулаков и притаившихся в колхозе подкулачников. Здесь они хоронили наворованное колхозное добро. За лето бригада Васи Шмата задержала еще трех «парикмахеров».

Илюша Кольченко возвращался домой. День был жаркий. Дул сухой ветер, какие часто бывают в Сталинградском крае. На полях вдоль дороги часто стояли скирды сжатой пшеницы. Вокруг скирд валами лежали оброненные при жнивье и собранные с поля колосья с травой и соломой.

Вдруг в одном месте у самых скирд Илюша увидел огонь. Горели погребки. Видно какой-то подлец поджег с целью, чтобы спалить колхозный хлеб.

Не долго думая, Илюша бросился к огню и быстро стал отбрасывать горевшую солому, в сторону. Огонь обжигал руки, лицо. Но было не до того. «Только бы огонь до скирд не достал», — думал Илюша.

Прошло минут двадцать. От села на дым прибежали колхозники. Опаленного и почти потерявшего сознание от усталости, волнения и дыма Илюшу отвезли в больницу.

Скирды были спасены. Через две недели выздорозел и Илюша.

Яша Случин заинтересовался молодой лошадью. Звали ее «Звезда». Она всегда понуро бродила по задворкам колхоза — худая, избитая.

«И чего это она такая худая? — думал Яша, — да и не только она. Что ни лошадь? — стыдно глянуть, прямо срамота колхозу, никуда выехать нельзя».

Подговорил Яша нескольких ребят, и пошли они на конюшню. Пришли и ужаснулись: «Да это не конюшня, а какая-то развалина». Загородки поломаны, уздечки и хомуты валяются в навозе, сырость, грязь по колено лошадям, кормушки у лошадей пустые. Ребята — к старшему конюху Леониду Чугунову. А у него целое сборище — все конюхи собрались, перепились и орут песни. Хотели было ребята поднять скандал, да куда там: их выгнали пьяницы.

Яша рассказал обо всем председателю колхоза и написал письмо в газету. В газете напечатали письмо.

Прочел Чугунов о себе в газете—сразу отрезвел. Он подкараулил Яшу и избил его до полусмерти. Чугунова арестовали. Уволили и собутыльников его — конюхов.

Выздоровев, Яша взял под свое шефство «Звезду». За несколько недель от хорошего ухода «Звезда» стала одной из лучших колхозных лошадей.

20 июля 1934 г. больше ста таких ребят съехались в Москву, чтобы отсюда ехать дальше на юг, к берегам Черного моря, в замечательный лагерь «Артек».

В Москве торжественно встречали гостей. С вокзала их отвозили в специальных машинах в гостиницу, затем после отдыха повели осматривать Москву. Им показали Красную площадь, Зоопарк, Планетарий, Третьяковскую галлерею, лучшие московские театры и музеи.

Особенно понравился ребятам детский городок Парка культуры и отдыха. Здесь они проводили все свободное от экскурсий время. Сюда к ним приезжали детские писатели и поэты читать свои произведения. Целыми днями гостили здесь московские ребята.

21 июля с Курского вокзала отошел специальный поезд Москва-Симферополь. Он целиком был занят юными пассажирами в красных галстуках — юными героями колхозных полей.