И. Уварова: Глина, вода и огонь

Огонь вонзил в глину красные зубья. И ветки, которыми глина была опутана, сгорели, но сама она устояла. Огонь сумел сожрать лишь мелкие корешки и кусочки гнилых листьев, которые попали в землю еще на речном обрыве.

И глина превратилась в твердую корку, укрывшую пищу со всех сторон.

Человек разбил ее, достал пропеченное, сочное и мягкое мясо.

А потом подобрал осколок затвердевшей глиняной корки.

Человек рассматривал осколок и удивлялся тому, что может сделать огонь. Человек чтил огонь так же высоко, как и землю. Среди всех живых существ один только человек не боялся огня и, схватив горящую палку, он мог обратить в бегство самое сильное и яростное животное. Огонь пришел с неба во время грозы, он ударил о дерево, и оно загорелось. Небо послало человеку огонь, небо увидело, что только человек может владеть огнем. И огонь разгонял ночь, огонь грел человека, огонь жарил ему пищу.

А теперь огонь изжарил глину. В пищу она не годилась, но зачем же огонь жарил ее? Человек черпнул воды из лужи обломком твердой глины, и вода осталась в нем.

Человек давно знал, что воду можно хранить в деревянной корчаге или в сухой тыкве, из которой вынимали мякоть и высушивали остов на солнце [1]. Но корчага впитывала воду, а тыква быстро промокала и портилась. Человеку понадобилась другая посуда.

Появился черепок. Чтобы это случилось, нужно было, чтобы накануне прошел дождь и чтобы дождевая вода смочила глину. Соединившись с водой, глина стала податливой, она не крошилась, она облепляла прутья, она стала покорна человеку.

Древний человек сидел у костра и держал горячий крепкий черепок, остывающий в ладонях, и вода стала теплой от черепка. Может быть, он обрадовался, потому что понял, что он теперь всегда сможет готовить вкусную пищу и к реке не придется бегать всякий раз, когда захочется пить.

Человек чтил воду так же высоко, как землю и огонь. Вода приходила с неба, вода неба омывала землю, вода неба поила травы и стебли, и они росли; вода неба пробуждала от сна засохшие ручьи, и они оживали; и люди и звери ходили на водопой и пили воду неба, если небо не посылало воду, пересыхали ручьи, реки и земля, и без воды погибали растения, животные, люди.

Сейчас вода, пролившаяся недавно на землю, хотела жить в человеческом жилище, в глине, которую обжигал огонь.

Почему?

Этого человек еще не знал.

Земля и небо лежали друг против друга. Они лежали далеко друг от друга, но их связывала жизнь на земле, которую поддерживали они вместе: земля, дающая соки растениям, и небо, посылающее влагу для того, чтобы в земле появились соки.

Человек чтил небо так же высоко, как землю, огонь и воду. По небу шло солнце, разгоняло тьму, а вместе с темнотой исчезала опасная нечисть, уходили тайные силы тьмы. Солнце шло по небу, согревая землю. Солнце шло по небу, и тучи спешили прочь от него, спускались близко к земле и проливали дождь на землю.

Древний человек знал, что солнце несет добро, и потому старался удержать его близко от себя, чертя на земле его изображение. Изображение солнца должно было отвращать вражьи силы от человека. Он чертил круг, в нем 4-конечный крест и крест 6-конечный — это были знаки солнца.

Если земля, вода и огонь соединились вместе, чтобы создать эту странную твердую массу, значит, они затеяли что-то очень полезное, очень важное для человека.

И пальцем, вымазанным сажей, человек начертил на твердой глине круг с крестом.

Человек начертил знак неба: знак солнца, бегущего от зари к ночи, дарящего жизнь земле. Человек нарисовал круг, потому что понял: Земля, Огонь, Вода ввели твердую глину в круговорот природы, и потому он связал ее с Небом.

Ибо земля, огонь вода и небо составляли для него одно целое и он не умел разрывать их.

Итак, ветки прогорали. Оставалось глиняное тело, и на нем были следы прутьев.

Наверное, сначала плели неуклюжие корзинки и обмазывали их глиной. И то, что оставалось после обжига, было первым горшком с клетчатым узором — отпечатком сгоревших веток.

Если бы кто-нибудь спросил древнего человека, что такое горшок, он ответил бы: — Он круглый и клетчатый, он из глины, которая жила у реки, а потом побывала в огне. Он для пищи.

А то, что горшки могут быть и не клетчатые, человеку не приходило в голову.

Ведь он ко всем вещам, которые были вокруг, относился как живым. И если живому зверю нужны, например, лапы и уши, значит, и горшку нужны для чего-нибудь эти клеточки. А может быть, клетки нужны горшку, чтобы оградиться от злых сил?