Александр Ивич - Мир вокруг нас

Озеро превратилось в столб воды.

Вы смотрите на дно озера: там нет и следов воды. Только белые облака в небе да глухой рокот в недрах земли служат несомненными доказательствами того, что извержение действительно происходило.

Второй замечательный гейзер Иеллоустонского парка — «Великан». Огромный притупленный конус его поднимается в виде трубы, северная стена которой разломана снизу доверху. Через каждые четыре дня «Великан» приходит в бурное состояние и выбрасывает на пятьдесят — шестьдесят метров вверх колоссальный водяной столб. После его извержения соседние ручьи и реки выходят из берегов и становятся вдвое шире.

Не менее замечательна «Великанша» — гейзер с конусом до сорока метров в окружности. Действует он обыкновенно в течение двенадцати — пятнадцати часов, выбрасывая воду на высоту до восьмидесяти метров, а затем недели на две успокаивается. Но в продолжение всего периода покоя из жерла его, не переставая, выходит клубами густой пар. Взрыв обыкновенно наступает внезапно, поэтому, приближаясь к «Великанше», необходимо быть всегда очень осторожным.

Весьма любопытны извержения «Улья». Это единственный гейзер, к которому можно безбоязненно подходить во время извержения. Он спокойно выбрасывает огромный, высокий и тонкий сноп воды, который поднимается на высоту шестидесяти метров и обратно в кратер гейзера почти не падает, так как вся вода рассыпается мелкой пылью и относится ветром далеко в стороны.

Удивительно своеобразны извержения «Часового», или «Старого служаки». С точностью хронометра, летом и зимой, днем и ночью, происходят его извержения, отделенные промежутками времени в пятьдесят — семьдесят минут.

Гейзеры, как и все в природе, имеют свое начало и конец. Всякий горячий источник, содержащий в растворе кремневую кислоту, может превратиться в гейзер. Вода, выходя из земли, откладывает вокруг отверстия в виде конуса кремнезем. Конус этот постепенно растет вверх, стенки его становятся толще, а в глубине остается узкий канал для воды. Когда он станет достаточно длинным, начинается действие гейзера. С течением времени канал постепенно расширяется, и так как большое количество воды прогревается медленнее, извержения гейзера становятся все реже и реже.

Большой исландский гейзер прежде действовал через 24–30 часов, потом периоды покоя между отдельными извержениями стали увеличиваться, и теперь он иногда бездействует по нескольку недель.

При дальнейшем расширении канала извержения гейзера совершенно прекращаются, и он снова обращается в обыкновенный горячий источник.

Шторм усиливается. «Кальмар» — парусно-моторная шхуна с большой устойчивостью, и все же нас так и бросает из стороны в сторону. Высокие волны с плеском и шипеньем лижут деревянные борта, холодными потоками перекатываются через палубу… К берегу не подойти. Капитан приказывает держать курс в открытый океан, и из наших глаз снова исчезают появившиеся было мутные очертания гористого берега Камчатки.

А к этому берегу устремлены сейчас все наши помыслы. Отсюда начнется наш поход в Долину гейзеров. Мы, четверо художников, совершили уже немалое путешествие. За нашими плечами лежит путь в двадцать тысяч километров. Мы пересекли Японское и Охотское моря, побывали на Чукотке. Всюду мы делали зарисовки, наблюдали природу и жизнь людей. Впечатлений у нас множество, но впереди еще самое интересное — гейзеры.

И вот мы совсем близко от цели, а она снова отдаляется от нас… Уже четвертые сутки, как мы вышли из Авачинской бухты, а шторм все не дает подойти к берегу…

Наконец мы на камчатском берегу и любуемся строгой его красотой. Вдоль всего побережья протянулась горная гряда, высоко в небо уходят острые белые вершины… Камчатку недаром называют землей вулканов. Девятнадцать действующих вулканов на этом полуострове. В труднодоступных северо-западных отрогах одного из них, Кихпиныча, находится Долина гейзеров, куда нам надо пробраться…

Четыре дня мы провели в поселке рыболовецкого комбината — готовились к походу, договорились с проводником, достали лошадей. Сборы отнимали столько времени, что мы едва успевали рисовать. А все кругом так и просилось на полотно. В зелени буйной камчатской растительности уже проступали первые краски осени. Синели на кустах продолговатые, точно подернутые изморозью ягоды жимолости, огненные гроздья рябины тяжело свисали с ветвей. В лесу под деревьями пестрели коврики голубики, брусники, «шикши» — водяники… Но и лето еще не ушло: на лугах и в перелесках попадались кое-где удивительные по своей красоте темно-пурпуровые сараны — камчатские лилии, лиловые астры, орхидеи…