Майлен Константиновский - КОАПП! СПАСИТЕ НАШИ УШИ!

За соседним пнем, поменьше и пониже, обосновалась Мартышка. На пне была укреплена табличка:

РЕГИСТРАЦИЯ ДЕЛЕГАТОВ ПЕРВОГО ВСЕПЛАНЕТНОГО СЪЕЗДА ЖИВОТНЫХ ПРЕДСТАВИТЕЛЕЙ

Каждый из вновь прибывших, подойдя к Мартышке, называл себя, и она тут же записывала его имя в журнал, соответствующий классовой принадлежности представителя: «Класс млекопитающих», «Класс насекомых», «Класс головоногих моллюсков» и так далее. Очередь к регистрационному пню была колоссальная, но двигалась быстро, поскольку Мартышка заполняла журналы регистрации всеми четырьмя руками одновременно. Она делала бы это еще быстрее, если бы ее не отвлекали разговорами.

Разговоры крутились вокруг одной-единственной темы: всех интересовало, зачем их пригласили участвовать в каком-то съезде, что это за съезд и в связи с чем созван.

Но Мартышке было известно не больше, чем остальным. Она сама умирала от любопытства. Кашалот, попросив ее взять на себя регистрацию делегатов (а отказать ему она конечно же не могла), не стал ничего объяснять. «Узнаете в свое время», — сказал он. Единственной дошедшей до Мартышки информацией был довольно-таки нелепый слух, будто Съезд созывается из-за того, что кто-то что-то у кого-то украл.

«Чушь несусветная! — подумала она. — Если в наше время по поводу каждой кражи созывать съезды...» Так что на все расспросы ей ничего другого не оставалось, как только молча пожимать плечами.

Регистрация делегатов подходила к концу, когда на поляну влетел запыхавшийся Воробей. Взоры стоявших в очереди с надеждой обратились к нему — ведь вездесущий Воробей, по всеобщему убеждению, должен знать всё и обо всех. Так оно и оказалось. И не его вина, что городской сленг, на котором он изъяснялся (а это был Домовый Воробей, живший в городе), обитателям лесов, морей, гор, пустынь, полей, болот и рек, собравшимся на поляне, был не совсем понятен. На вопрос, не знает ли Воробей, зачем их собрали, он выпалил:

— Конечно, знаю: у Медузы свистнули ухо.

— Медузе свистнули в ухо? — переспросил, недослышав, Рак. — Ну и что?

Но Воробей уже упорхнул на другой конец поляны.

— Ничего не понимаю, — проворчал Рак. — Мы-то какое отношение имеем к... — но на него зашикали, потому что в этот момент Кашалот взял в ласт колокольчик.

Этот колокольчик, возвестивший начало исторического Съезда, бережно хранится в Коапповском музее как драгоценная реликвия. Ныне КОАПП оборудован по предпоследнему слову оргтехники (последнего слова никто еще не сказал). Что там сигнал, оповещающий о начале заседания, — даже голоса теперь подсчитывает суперновейшая бионическая система, которая строго следит, чтобы каждый голосовал только за себя!

Но вернемся к памятному дню 5 июля 1964 года. Итак, зазвенел колокольчик, и все присутствующие обернулись к огромному пню, над которым величественно возвышался Кашалот. На его физиономии появилось выражение мрачной решимости, и он без лишних предисловий обратился к притихшей аудитории, громогласно объявив:

— Я собрал вас в связи с чрезвычайным происшествием: у всеми нами уважаемой Медузы украли ухо!

Сказать, что это сообщение произвело эффект разорвавшейся бомбы, было бы сильным

преувеличением. Раздался, правда, чей-то возглас: «Какой ужас!», но этим реакция собравшихся и ограничилась, если не считать реплики Рака:

— А мы-то здесь при чем? Надо уведомить кого следует, и дело с концом. Кражей пусть занимаются правоохранительные органы.

Кашалота такое прохладное отношение к его драматическому известию не обескуражило. Инициатор Съезда отлично понимал, что далеко не все столь же прозорливы, как он, и был готов к тому, что делегаты в должной степени не оценят значения факта, который он им сообщил. Поэтому Кашалот стал терпеливо разъяснять:

— Друзья мои, вы просто не осознаёте серьезности ситуации! Дело в том, что кража уха у Медузы — не обычное хищение. Это вопиющее нарушение патентного права!

Никто из присутствовавших о таком праве слыхом не слыхивал, поэтому разъяснение Кашалота также не произвело на них впечатления. Лишь глубоководная рыба Удильщик поинтересовалась, да и то скорее из вежливости:

— А что это такое? Извините, но у нас, в глубинке...

— Я знаю положение с информацией в глубинке, — перебил Кашалот. — Не надо оправдываться, я охотно объясню: патентное право — это Закон, который охраняет права изобретателей и защищает их приоритет, то есть первенство в изобретении чего-либо.