Майлен Константиновский: КОАПП! КОАПП! КОАПП! Вып. 8

Тату Гиганте. Но я не сказал, что это имя происходит от испанского слова...

Мартышка. Армада — и это вы говорили.

Тату Гиганте. Неужели я это сказал? Не может быть! Нет, синьорита, наше имя происходит от слова «армадура», что значит «латы», «доспехи»...

Пичи. У нас даже песенка есть. (Поет.)

Тату Гиганте (печально). Это глупая песня, синьоры, она вводит в заблуждение, так же как и наше имя... Мы беззащитны — что же нам остается, как не зарываться в землю?

Все ошарашенно переглядываются.

Мартышка . Беззащитны?! Вот это мне нравится! Да вы одни из самых защищенных зверей на свете! Из всех млекопитающих только у броненосцев есть костяная броня! (Стучит по панцирю.) А на костяных пластинках, еще и роговые!

Тату Гиганте (с укором). Пичи, покажи им свою броню. Смотрите, синьоры: жалкая полоска, едва прикрывающая спину, и щиток сзади — вот все, что защищает моего маленького любимца от превратностей судьбы... (Дрогнувшим голосом.) У меня твердые когти, но мягкое сердце, и оно разрывается, когда я подумаю: что с ним будет, если он перестанет зарываться?

Кашалот всхлипывает.

Удилыцик. Не слушайте его, наш благороднейший из председателей, он хочет сыграть на вашей отзывчивости!

Стрекоза (оглядывая Тату Гиганте со всех сторон). Да, да, нечего ссылаться на Пичи — он-то пусть зарывается, ямки от него малюсенькие. А вам зачем лезть в землю? У вас же всюду броня — на спине, на боках, на ногах, на голове, даже на хвосте...

Тату Гиганте. А живот, грудь? Смотрите — где тут броня? Я не могу показать неприятелю спину — это навеки опозорило бы мой древний род, но встретить противника грудью я тоже не могу. Синьора, я вынужден лезть в землю, у меня нет другого выхода...

Мартышка. Но ведь вы можете свернуться в шар!

Тату Гиганте. О мадонна, кто вам это сказал?! Вы слышали выражение «шариков не хватает»? Это о нас, синьорита! Потому что из всех армадилло в шар умеют сворачиваться только двое, Матако и Болито. Их так и называют — шаровые броненосцы. «Болито»—по-испански «шарик». (Кричит.) Болито, покажи им!

Болито сворачивается в шар.

Гепард. Вот лишнее доказательство того, как важно уметь вовремя закруглиться...

Тату Гиганте. Но что делать тем, кто не умеет? Окапываться — так говорит военная наука! Ведь никому не хочется, синьоры, превратиться в рупор...

Кашалот. Ка... какой рупор?

Тату Гиганте. Переговорный, в который кричат: «Эге-гей!» Посмотрите на мой хвост — он конической формы и длиной в полметра — теперь вы понимаете, почему из хвостового панциря гигантских броненосцев люди делают рупоры? Кроме того, из нашей брони изготавливают корзины, гитары — у меня на родине все играют на гитаре и поют серенады. (Поет.) «Ты спишь ли? Гитарой тебя разбужу»...

Кашалот трясет головой, как бы стряхивая наваждение.

Удильщик (взрываясь). Послушайте, Тату Гиганте, вы можете четко ответить на простой вопрос: намерены вы ставить ограждения вокруг ям или нет?!

Тату Гиганте (с искренним изумлением). Каких ям?

Стрекоза. Которые роют броненосцы!

Тату Гиганте. Диос мио, разве это ямы?! Вы слышали про теорию относительности?

Мартышка. При чем тут теория относительности?

Тату Гиганте. Слушайте: когда-то в наших краях жил броненосец ростом с носорога. Я не знаю, рыл ли он ямы, но если рыл, то наши ямы относительно его ям — все равно что Пичи относительно меня!

Коапповцы тихо стонут.

Не пугайтесь, синьоры, сверхгигантский броненосец вымер много тысяч лет назад! Знаете почему?

Кашалот (ошалело). Почему?

Тату Гиганте. Я не знаю, я думал, вы знаете.

Кашалот. О-о!.. Он мне совсем заморочил голову, я уже не помню, о чем шла речь...

Тату Гиганте. Я напомню: речь шла о теории относительности. Хотите еще пример? У меня сто зубов, а у семипоясного броненосца восемь. У него всегда рождаются близнецы — четыре, восемь, а иногда даже двенадцать. Значит, если у него двенадцать близнецов и восемь зубов, то на каждый зуб приходится по полтора близнеца! С другой стороны, на каждого близнеца приходится... минутку: семь разделить на двенадцать...— чуть больше половины папиного пояса. Но до чего же все относительно, синьоры! Если бы у их папы было не семь поясов, а три или два, как у шаровых броненосцев, то на каждого близнеца приходилась бы четверть пояса или даже одна шестая, а если бы у папы было двадцать пять поясов, как у Пичи, то на одного близнеца пришлось бы больше двух поясов!