Павел Литвинов: Громовая стрела

А вода все сильнее и сильнее вздрагивала и шумела. Враг приближался. Скоро он показался большущей черной тенью. Это был ихтиозавр, крупное и хищное морское чудовище, каких теперь не водится. У него были длинные, усаженные зубами, челюсти. Он издали почуял белемнита, но едкая чернильная жидкость щипала глаза и он не мог рассмотреть свою добычу. Взмахом могучего плоского хвоста он рассеял чернильную тучу. Разинул челюсти и схватил белемнита за голову. Хрустнула раковина, как скорлупа, и исчезла в пасти чудовища. Только острый конец белемнита откололся и медленно стал погружаться на дно. А хищный ихтиозавр поплыл прочь, наводя ужас и панику на мелких морских обитателей.

Обломок белемнита стукнулся о морское дно, усеянное живыми и мертвыми раковинами, и остался лежать неподвижно.

Проходили годы, века и тысячелетия.

Белемнит все лежал на прежнем месте. Только сверху засыпали его толстым слоем песок, ил и раковины.

Каждый год этот слой становился все толще и тяжелее. Умрет-ли рыба или раковина — все падает на дно. Понемногу выростали целые горы из остатков морских животных. Они плющились и сжимались под своей собственной тяжестью и превращались понемногу в серый камень-известняк, каким кроются панели в наших городах. Так постепенно выростали на морском дне известковые горы.

С каждым тысячелетием все выше и выше поднималось дно, мелело море, отступало в стороны и заливало острова.

А тут еще грозные, подземные силы выпирали морское дно снизу. Выпучивали его вверх, как пузырь. Дрожала первобытная земля от беспрерывных подземных толчков. Клокотало, волновалось море и медленно уступало место будущему материку. Наконец он поднялся и его встретили горячие лучи солнца. Они высушили мелкие соленые лужи морской воды. А самые большие и глубокие остались и до сих пор под названием Каспийского и Аральского морей.

Внутри одной известковой горы нового материка затерялся маленький осколок белемнита, сдавленный со всех сторон плотным камнем. Он пропитался известью и окаменел. Шли века бесконечной чередой и сменялись тысячелетиями.

Выпадали на новый материк дожди из туч, занесенных ветром с моря. Скоплялись озера и реки пресной воды. Они не высыхали потому, что все время пополнялись проливными дождями.

А где появлялись реки и озера — там начинали расти трава и деревья. Их семена приносились ветром из отдаленных стран. Прилетели птицы, но не те первоптицы, что охотились на белемнитов, а настоящие, покрытые перьями.

Первоптицы, ихтиозавры и белемниты давным давно все вымерли. От них и следа не осталось. Только кое где, изредка, находят люди оканемелые кости и дивятся чудовищной их величине. А суеверные дикари слагают сказки про великанов, живших в древние времена.

Широкая могучая река медленно катила свои воды в соленое море. Ее берега заросли дремучими лесами, а в них поселились птицы и разный дикий зверь. Огромный лось с зубчатыми рогами пробирался сквозь чащу на водопой.

На берегу, в каменной расщелине известковой горы, что когда то была на дне моря, поселился пещерный медведь. В прибрежных камышах, хлюпая в вязкой трясине, переваливался с боку на бок свирепый носорог. А в хвойных безбрежных лесах бродил могучий, косматый мамонт. Он прочищал перед собой тропу к реке. С корнем выворачивал хоботом деревья и проламывал кривыми клыками заросли.

Вслед за мамонтом, озираясь на каждом шагу, крался человек, а рядом с ним его сын — мальчик. За поясом человека торчало несколько каменных ножей, а в руке он сжимал деревянную рукоятку каменного топора. Его бронзовое тело было прикрыто звериной шкурой. Всклокоченные волоса связаны на затылке в пучек. Длинная, спутанная борода, белые острые зубы и горящие, как уголья, глаза жадно и настойчиво смотрели вдаль из-под нависших, густых бровей.

Откуда взялся этот дикий, первобытный человек — нам неизвестно. Уже несколько дней он шел по следу мамонта. Питался по пути чем попало: лягушками, ящерицами и земляными червями. Выкапывал съедобные корни.