Марина Ясинская - Космический стюард

Когда Вольдемар Артурович принял приглашение на праздник, устроенный родителями в честь окончания Люком космошколы, эта новость вызвала в доме невиданный переполох. Если прежде мама была озабочена лишь подготовкой меню и поиском надёжных компаний, сдающих напрокат робоповаров, то теперь сфера её интересов угрожающе расширилась, а подготовка к празднику приняла пугающие масштабы.

— Эдик, убери из гаража этот свой старый пневмобиль, а то Вольдемар ещё подумает, что мы на нём ездим, — распоряжалась она. — Люк, обязательно подстригись, перед дядей Вольдемаром надо выглядеть прилично.

— Мам, но мы же действительно ездим на пневмобиле, — пытался спорить Люк. — А стригся я совсем недавно…

В ответ мама награждала его строгим взглядом, чем и пресекала все дальнейшие возражения. Папа не спорил, лишь молча выполнял все мамины распоряжения. А праздник, который задумывался в честь сына, стремительно превращался в мероприятие, призванное впечатлить дядю Вольдемара.

— Люк, закачай все свои цифрограмоты на панель у себя в комнате, чтобы, если дядя Вольдемар войдёт, сразу их увидел.

— Эдик, надо продумать новое меню; то, что я приготовила, для Вольдемара не подойдёт. Ты не знаешь, какая кухня сейчас в моде? Фиксианская? Венерианская?

— Может, сделаем ремонт? Совсем небольшой. Косметический. Расширим гостиную, сменим двери, перекрасим стены, поменяем сантехнику, перестелем полы, нарастим веранду и купим новую мебель. Как считаешь? А то неудобно как-то перед Вольдемаром.

— Эдик, Люк, напомните мне, чтобы на время праздника я взяла напрокат домороботника последней модели, а нашего старого спрятала в гараже. Если Вольдемар увидит, что у нас робот позапрошлого поколения, что он про нас подумает?

Что подумает дядя Вольдемар? Нельзя ударить в грязь лицом перед дядей Вольдемаром! И так — без конца.

Двоюродного брата мамы дядю Вольдемара Люк не знал — первая и последняя встреча пятнадцать лет назад не в счёт — но уже его недолюбливал. Слишком уж старалась мама произвести на него впечатление. Слишком суетилась, желая выдать их за тех, кем они не являются.

— Да что вы все бегаете, как ужаленные? — не выдержал, наконец, Люк. — Что же он за птица такая важная — этот дядя Вольдемар?

— О, дядя Вольдемар — это пример для подражания, — мечтательно сообщила мама. — Человек, который сам себя сделал. Он всегда был целеустремлённым и серьёзным, всегда знал, чего хотел. Вместо того чтобы упаковать рюкзак и пуститься космостопом по галактике, как это сейчас модно среди молодёжи, Вольдемар нанялся младшим помощником на рейсовое торговое судно. Конечно, это далеко не так романтично, как болтаться по космосу с бездельниками, которые называют себя исследователями, но зато ты посмотри, чего он достиг! Прошёл весь путь от машинного отделения до капитанской рубки! Не прошло и десяти лет, как он стал капитаном собственного торгового корабля! И ведь Вольдемар на этом не остановился, нет! Он продолжал расти, продолжал учиться! После торгового судна он получил в своё командование пассажирский лайнер, затем стал капитаном дипломатического корабля, а последние семь лет он — капитан одного из крупнейших в Солнечной системе космокруизных лайнеров! А всё почему? Потому что он точно знал, чего хотел, целенаправленно шёл к своей цели и не отвлекался на всякие развлечения.

В словах мамы слышался явный намёк, и Люк подавил тяжёлый вздох. Как и все родители, мама хотела, чтобы у её сына сложилась благополучная, успешная жизнь. Только вот представления о том, какая жизнь — успешная, у них кардинально различались. Мамино восторженное «Не прошло и десяти лет, как он стал капитаном собственного торгового корабля» наводило на Люка уныние, а перспектива «всего» через десять лет получить под свою ответственность какое-нибудь торговое судно приводила в ужас.

Люк не мог и вспомнить, сколько раз, летая по околоземным маршрутам, он смотрел в иллюминатор на далёкие, манящие звёзды, полные неразгаданных тайн, сколько раз наблюдал из окна космопорта, как стартуют со взлётного поля навстречу каким-то приключениям межзвёздные корабли, и с тоской думал, что вот где-то там — настоящая жизнь, где-то там — люди, которые ею живут. А он сидит в своей скучной, давно изученной Солнечной системе, где не происходит ничего интересного, и настоящая жизнь проходит мимо.