Джулия Джарман - Римский орёл

Но свой компьютер Тофер так и не нашёл. А папа с Молли не могли найти свои. Молли позвонила в фирму по переезду, которая называлась «Упакун», чтобы пожаловаться, но единственное, чего можно было добиться в воскресенье, – это оставить гневное сообщение на автоответчике. Ка целое утро ходила по дому, нюхала всё подряд и тёрлась мордочкой о вещи. Так выражался её инстинкт метить предметы как свои, а ей важно было убедиться, что в каждой комнате ей хоть что-нибудь принадлежит. Когда они переехали в маленький домик Молли, Ка проделала ту же процедуру. Теперь ей предстояло обойти куда больше комнат. Баггинс, по всей видимости, так и не осознал, что они переехали. Он только и делал, что спал в своей коробке. По старой традиции, Молли поставила её рядом с огромным бойлером, стоявшим в специально отведённой под него и стиральную машину каморке рядом с кухней. Когда они въезжали, Молли также помазала лапы Баггинса маслом. По её словам, это было никакое не суеверие, а вполне себе научный метод: кошки любят масло, а значит, полюбят и новый дом. Она и Ка тоже лапы помазала, а заодно помахала у неё перед носом веточками кошачьей мяты, саженец которой привезла с их участка в Кембридже. Летом Ка просто с ума сходила от запаха кошачьей мяты, но сейчас она только слегка принюхалась – возможно, потому, что на веточках оставалось лишь несколько крошечных пахучих листочков. В конце концов она забралась на сам бойлер, и оттуда сверху уставилась на Баггинса.

Тофер провёл день, распаковывая вещи и расставляя всё по местам. Идти завтра в новую школу у него не было ни малейшего желания. Время от времени он спрашивал Ка, где она была, но той, похоже, не хотелось разговаривать. Когда вечером он отправился к себе спать и кошка последовала за ним, он снова задал ей этот вопрос. Она не ответила и стала крутиться вокруг себя посреди кровати. Натягивая пижаму, Тофер сказал:

– Не уходи от меня, Ка. Всё такое непривычное… Ты мне сейчас очень нужна.

Но она только продолжила вытаптывать одеяло, показывая непокорной перине, кто тут главный. Когда она наконец улеглась, подоткнув под себя все четыре лапки, Тофер опустился на колени рядом с кроватью и сравнялся с ней взглядом.

– Так где же ты была, Ка? Расскажи мне, пожалуйста.

Она открыла глаза и замурчала. Р-р-р-р. Р-р-р-р-р.

– Рим? Ты это хочешь сказать?

Возможно. А может, и нет.

– Если ты снова покинешь меня, дай мне вначале подсказку, как раньше. В любом случае, не уходи, пока не найдётся мой компьютер, ладно?

Она свернулась калачиком и прикрыла глаза хвостом. Осторожно, чтобы не потревожить её, Тофер забрался в кровать. В окно забарабанил дождь. Мальчику попалась на глаза новая школьная форма, которую он повесил, чтобы она расправилась и выглядела хоть чуть-чуть менее новой. С дверной ручки свисал синий галстук с золотым гербовым орлом. Меньше всего на свете ему хотелось опять оказаться в шкуре новичка.

Когда наутро он отправился в школу, дождь всё ещё лил. Тофер только дошёл до перекрёстка их улицы с большой дорогой, как подкатил школьный автобус, и толпа мальчишек и девчонок в другой зелёного цвета форме стали рассаживаться по сиденьям. Одна девочка обратила на него внимание и крикнула что-то остальным – кажется, что-то вроде «выскочка»; однако вскоре Тофер всё равно пожалел, что его не забрал тот автобус. Его первый день в Новиомагусе прошёл не слишком удачно, в основном потому, что один мальчик в классе невзлюбил его с первого взгляда.

Когда Тофер вошёл в кабинет, где сидел шестой класс, – просторное помещение с высоко расположенными окнами и коричневой плиткой на стенах – учитель, мистер Джентри, как раз отмечал присутствующих. Это был бледный мужчина в тонких очках без оправы, а все дети смирно сидели перед ним, рассаженные строгими ровными рядами. Сперва Тофер не выделил ни одного лица, а увидел только безликую массу; но затем учитель велел ему сесть на свободное место – «рядом с Санджитом», и Тофер нашёл глазами место впереди в ряду у окна. Санджит, темноволосый мальчуган, глупо улыбался во весь рот. Он познакомил Тофера с парнем, сидевшим за ним, и ещё с одним в соседнем ряду. У первого, его звали Мэтт, лицо было в веснушках, а второй, Олли, носил очки. Вот и всё, что Тофер успел запомнить. Настроены они были мирно, что не могло не радовать. После утренней переклички ученики поплелись на уроки, и Тофер везде таскался за этими ребятами. А на физкультуре он узнал, кто такой Бретт Дурно – правда, имя его он услышал позже, когда этот негодник огрел его во время игры в регби.