Дмитрий Неспанов - Вернуться с утренней зарёю

Теперь уже ведьме пришла очередь задуматься.

– А отдай мне пищик, – с озорством ловца удачи высказалась она, наконец.

– Пищик, – откликнулся гневным эхом Восточник. – За переправу двух зверей пищик?!

Но ведьму такая его реакция не напугала, а позабавила. Она заулыбалась торжествующе, убрала руки от огня и вытерла ладошки о платье, погладив свой большой живот. Видно, при прежних разговорах с Восточником таких козырей, как сейчас, у неё не бывало.

– Да, – подтвердила она свои требования, – пищик.

– А не боишься, что за дерзость такую приду к тебе сам и спрошу? – грозно промолвил Восточник.

Улыбка улетучилась с ведьминого лица. Она замерла. Но ненадолго.

– Приди, спроси, – ответила Закликуха, снова усмехаясь. – Только не так глупа я. Если ты ко мне обратился, значит, нет у тебя других путей. Или соглашайся со мной или иди долой.

– Пользуясь тяжёлой долей моей, высокую ты цену назначила, – произнес Восточник сурово и спокойно. – За бесчестный поступок твой перед судьбой тебе ответ держать. Согласен на цену твою, согласен уплатить наперёд. Но в том, что ты уговор выполнишь, мне порукой твоя клятва будет. Поклянёшься?

– Отчего же не поклясться? – запросто ответила ведьма. – Поклянусь. Коли плату дашь мою, клятву я тебе даю, двух зверей во крови позову из яви, через мрак на весу в светлый край принесу.

– Из Новоделья за Калину, – напомнил голос.

– Пищик где? – перевела ведьма разговор на более волновавшую её тему.

– Будет тебе пищик, – глухо промолвил Восточник, видно внутренне ещё не готовый расстаться с ценной вещью. – Раз поклялась, иди за порог, подставляй руки. Да помни – поклялась ты.

– Помню, – кивнула головой ведьма.

Она снова обтерла ладошки и, тяжело ступая, пошла ко входу. В глазах её мелькали озорные искорки превосходства и торжества. Она была явно в предвкушении добычи. Открыла дверь. Ночной лес встретил её шелестом листвы и уханьем филина. Закликуха выставила вперёд обе руки, повернув их ладонями вверх. Кроны деревьев закачались от внезапно усилившегося ветра. Сильней зашелестела листва, ветки стали тревожно стучать друг о друга. Резкий порыв воздуха заставил склониться траву, трепал волосы, мешал смотреть. Закликуха зажмурила глаза. Тут же всё стихло. Только на её ладони осталась лежать маленькая деревянная свистулька. Ведьма зажала свистульку в кулаке и, насколько можно быстро, прикрыв дверь, вернулась в избушку. Находясь внутри, поспешно подошла к печке и, в свете угасающего огня, стала внимательно рассматривать то, что получила. Чем дольше она смотрела, тем больше радовалась. Ведь она выторговала у Восточника целое сокровище. Да, день выдался определённо удачным. Только дверь она видно закрыла неплотно и та дрожит от ветра и бьётся о косяк. Тук-тук-тук. Тук-тук-тук. Ведьма обратила свой взгляд к входу, раздраженно поджала губы и, спрятав пищик в складку одежды на поясе, пошла устранять причину перестукивания. Подошла, прижала дверь рукой – перестукивание прекратилось. Отпустила – снова застучало. Опять прижала… А-а-ай!

Дверь вдруг резко распахнулась, и сильно толкнула ведьму. Не в силах удержаться на ногах она упала на земляной пол, с изумлением и страхом глядя в дверной проём. Из распахнутой двери в избушку рванул сквозняк. Огонь в печи присмирел, стало совсем темно. На пороге никого не было, но… Низкий голос с хрипотцой зазвучал совсем рядом.

– Вот с кем ты стала водиться, бочка старой тухлятины. Ты позабыла что-то или перепутала?

Закликуха в страхе шарила глазами вокруг себя, словно говоривший мог незримым войти в её избушку. По её лицу было видно, что она очень реально воспринимала нависшую над ней опасность. Неосознанно защищаясь от кого-то, ведьма подняла к лицу правую руку.

– Нет, – еле слышно слетело с её посиневших пухлых губ. – Нет, не забыла.

Сидя на заднем пассажирском сидении такси, Руслана, не отрываясь, смотрела на розовеющее за краем горизонта небо. Казалось, что вот-вот с востока должно было появиться что-то величественное и особенно красивое. И тогда, когда это случится, между окутанными предрассветным сумраком серыми многоэтажками, заиграют жёлтая, красная и оранжевая краски… Лучами, волнами, искрами… И всё озарится радостью. Ей хотелось протянуть руки навстречу всему этому, остановиться, никуда не ехать и радоваться тоже. Долго-долго. Чтобы погрузиться в свет утренней зари, как в теплую воду, наполненную солнечными бликами. Но протянуть руки мешало боковое стекло, и она только слабо пошевелила пальцами рук, держа их в карманах куртки. Восходящее солнце на мгновенье отразилось в её янтарных глазах, такси повернуло, и многоквартирный дом заслонил собой величие восхода.