Анна Овчинникова - Принц, нищий и планета Везуха

Он несколько раз быстро дотронулся до панели, и в тех местах, к которым он прикоснулся, с мелодичными короткими нотами засветились квадраты, треугольники и кружким.

– Какая леди? – не понял Роберт.

– Мой корабль называется «Леди Удачи», – Патрик играл на панели, как на светопианино. – Леди и джентльмены удачи, чтоб ты знал – это люди, которым везет.

– Значит, я – джентльмен удачи! – заявил Роберт. – Мне всегда везет.

– Брешешь, мелкий. Такого не бывает, чтобы всегда везло.

– Нет, бывает, – заспорил Роберт. – У нас вся семья везучая и успешная.

– Насчет твоего старика – не возражаю. Стать секстиллионером к сорока не каждому дано.

– А тетя Люсильда успешно получила шесть высших образований, – похвастался Роберт. – А Стивен успешно закончил три виртуальных колледжа и умеет перемножать в уме семизначные числа. А дядя Альт, когда наладит производство своих самокатов, тоже станет секстиллионером!

– Аха-ха, – сказал Патрик.

Он поводил пальцем по светящемуся кружку, и Роберт подпрыгнул на сиденье, когда на краю панели вдруг возникла пышногрудая тетя, прикрытая только длинными распущенными волосами и несколькими нитками бус. Закинув ногу на ногу, она наклонилась к Патрику, заглянула ему в глаза и нежно пропела:

– Приказывай, ми-илый…

– А, чтоб тебя! – Патрик, бросив взгляд на Роберта, быстро ткнул пальцем в панель, и женщина исчезла.

Роберт хихикнул.

– Погоди, сейчас…

Дикий разведчик снова принялся водить пальцем, и там, где только что сидела красотка, одна за другой стали возникать другие голограммы: собачку на задних лапах сменил маленький робот, робота – кролик, кролика – птица с огромным клювом… Патрик остановился на насекомом величиной с руку, с длинными суставчатыми задними ногами, с парой тонких дрожащих усиков и большими выпуклыми глазами по бокам вытянутой головы. Между усиками чудом держалась маленькая шляпа.

– Жук-Помощник к вашим услугам, – скрипучим голосом сказало насекомое, приподняв шляпу короткой передней лапкой.

– Пойдет, – махнул рукой разведчик. Откинулся на спинку сиденья и велел: – Предполетная подготовка.

– Слушаюсь! – отозвался Жук и принялся быстро-быстро стрекотать.

Панель отозвалась на стрекотание всплесками разноцветных огней и аккордами, от которых по спине Роберта пробежали радостные тревожные мурашки.

– Двигайся ближе ко мне. Подними руки, – велел Патрик.

Роберт послушался и весело ойкнул, когда справа и слева выстрелили широкие серые ленты и опоясали его, притянув к сиденью. Взглянув на разведчика, Роберт увидел, что тот опоясан такими же серыми лентами.

Жук-Помощник перестал стрекотать и доложил:

– Все системы в норме, к вылету готов!

– Двинули, – сказал Патрик.

Корабль вздрогнул, а потом Роберт почувствовал, как «Леди Удачи» плавно двинулась вверх и вперед. Но купол рубки оставался матово-серым, и Роберт уже хотел спросить: «Мы что, ничего не увидим?», – как вдруг на него обрушились звезды.

Купол стал прозрачным, и звезды обступили корабль слева, справа, сверху, со всех сторон – миллионы, миллиарды ярких точек, горящих в черной бездонной глубине. От этого зрелища у Роберта закружилась голова и перехватило дыхание. Ему показалось, что Вселенная ворвалась в рубку «Леди Удачи» и затопила ее; на секунду он зажмурился, но тут же снова распахнул глаза и затеребил Патрика за рукав.

– Звезды! Звезды! Звезды!!!

– Отцепись, – раздраженно дернул локтем разведчик. – Ты что, звезд никогда не видел?

– Никогда…

Роберт не мог отвести взгляда от сверкающего великолепия вокруг.

– Брось. Жить в космосити и ни разу не видеть звезд? Опять заливаешь, высочество.

– На «Твердыне» звезды видны только в рубках и на обзорных площадках, – объяснил Роберт. – Мне туда нельзя.

– Во имя Высшего Разума – почему?

– Папа говорит, там работают не андроиды, а люди, и их нельзя отвлекать.

Роберт обернулся, чтобы впервые посмотреть на свой дом со стороны, – и разинул рот при виде щербатого конуса со срезанной верхушкой, закрывающего собой лишь крошечную пригоршню звезд. На поверхности конуса кое-где светились огоньки, очень тусклые по сравнению со звездами. «Твердыня» всегда казалась Роберту бесконечно громадной, но сейчас он просто не мог представить, что внутри этого конуса умещаются тысячи коридоров и улиц, сотни площадей и эстакад, занимая невесть сколько квадратных миль, уходя на шестьдесят три яруса вверх.