Александр Богаделин - Кикимора и другие. Сказки-притчи

Степан, сын Пафнутия— варщик сурьи, напитка, дающего жизненные силы смертным и духам.

А также еще около сотни персонажей, которым не хватило текста для демонстрации своей значимости.

И приступили духи к нему, и вопрошали строго:

— Кто более достоин в книге твоей первым быть?

Ответил им автор на то:

— Труд сей завершен нынче. И каждый из вас в час назначенный появиться должен.

Но нашлись, как всегда, местом своим недовольные. А иные и вовсе грозились из книги уйти.

Опечалился автор, на споры их глядучи. Путь для читателя давно уж проложен был. Да и не могут все главы, дружине подобно, в шеренгу одну выстроиться.

И спросил он Бабу Ягу, в сторонке молча стоявшую, что же делать ему тогда.

— Жили два зайца, — Старая ему отвечает. — Умный да Веселый. И пришлось им как-то чрез болото топкое перебираться. Умный с кочки на кочку строго по порядку прыгает. А Веселый немного косоват был — то в одну сторону подастся, то в другую сиганет. А то и вовсе назад понесется.

Но как допрыгал Умный до земли твердой, так сразу рядом с ним и Веселый опустился. Видать, в какую сторону не иди, все едино будет.

Возрадовался автор, слово заветное услышав, и расставил в конце главы каждой указатели особые. Может, кому с духами полюбившимися подольше побыть захочется. Вот и будет он, зайцу Веселому подобно, по книге всей за жизнью их следовать.

Успокоились духи после этого и по главам своим разошлись. Отведенные роли повторить да гостей долгожданных дожидаться.

Если вправо от леса Заповедного пойти вдоль речки невеликой да через овражек по тропочке петляющей перейти — попадешь в лес дремучий. Лес дремучий, непроходимый. Стоял он себе и стоял. Живность кой-какая водилась, даже пара ручьев меж ив и берез петляла, а так больше ничего интересного в нем не было.

Да и не ходил туда никто. Разве что Леший Авдей по долгу службы заглядывал. Но и он старался побыстрей дела свои сделать и в лес Заповедный воротиться — неуютно ему было во владениях своих.

И вот однажды, как раз после Купалы, раздался оттуда свист пронзительный. Да не обычный свист, а противный такой, что аж лешие в ответ завыли яростно, а черти из омута повыскакивали и бежать, куда глаза глядят, собрались. Хорошо, что Омутник дома оказался. Назад всех под воду загнал и наверх строго-настрого высовываться запретил. Одна Баба Яга по свисту тому внучка своего — Соловья, признала. [1] Одна Баба Яга по свисту тому внучка своего — Соловья, признала. Соловей-Разбойник — в былинах всегда выступает как отрицательный герой, поражающий своих врагов страшным свистом. О жизни этого персонажа достоверно известно только то, что местом его жительства было гнездо на высоком дубе, он сильно мешал движению в сторону Киева и был побежден Ильей Муромцем. Дополнительные изыскания в архивах и восстановление генеалогического дерева Соловья позволяют с высокой долей уверенности утверждать, что отцом его является Змей Горыныч, а бабушкой — Баба Яга. Видать, надоело ему у папки-Горыныча жить, вот и решил отдельно обустроиться.

А вскоре он и сам с бабушкой поздороваться заявился. И узнала Яга тогда, что кличут его теперь Соловьем-Разбойником, и лес дремучий он вотчиной своей объявил.

Сама-то Яга давно уж по лесам шастать перестала. [2] Сама-то Яга давно уж по лесам шастать перестала. Баба Яга — излюбленный персонаж русских народных сказок. Однако мало кто знает, что когда-то она была небесной богиней — Ясуней, женой Велеса — бога земной природы. Оказывается, и на небесах бушуют нешуточные страсти. Встретив властителя подземного мира — Чернобога, Ясуня влюбилась в него. Скрытно, оборачиваясь двумя змеями, любовники встречались на земле. И вскоре богиня снесла четыре яйца, из которых появились на свет трех, шести, девяти и двенадцатиглавые змеи. Расплата за содеянное не заставила себя долго ждать. Ясуня была изгнана с небес на землю сторожить границу между живым и мертвым мирами. И лишена молодильных яблок, что весьма пагубно отразилось на ее внешности, превратив в Бабу Ягу. Излюбленное средство передвижения — летающая ступа. С незапамятных времен поселилась она на опушке леса Заповедного. С духами местными дружбу водила. И они ее, Старую, не забывали — часто ввечеру сказания древние послушать собиралися иль совета испросить.