Валентин Егоров - Сказочные истории, взятые из жизни (сборник)

Терпеть такое безобразие стало невозможным! Люди пытались изловить чёрного монстра, губителя любимого места горожан: ставили сети, ловушки, но всё безуспешно – хитрая Агнесса за версту чуяла засаду и ловко ускользала от неё, даже если и попадалась, то могучим, как бревно, телом рвала бредни, оставляя ни с чем охотников-рыболовов! Ещё живым несчастным обитателям озера оставалось только прятаться по потаённым местам, умирая от бескормицы, темноты, страха…

И всё-таки и на эту гигантскую щуку-злюку нашёлся свой мститель – никто не мог предположить, что им окажется какой-то там карасик Евсей, хоть и немного подросший за зиму, даже сам герой не мог поверить этому! А случилось вот что…

Как-то раз в одно тихое утро июня, надеясь, что щука после ночной охоты решила отоспаться, бабушка Фрося с внуком и несколькими окуньками-племянниками рискнула выбраться из своего убежища из сплетения тальниковых корней покормиться. Бдительный Евсей вовремя заметил внезапно нависшую над ними зловещую тень монстра! Бедная бабушка от неожиданности просто обмерла и обречённо ждала участи очередной жертвы. Окуньки с безысходности напрасно ринулись зарываться в ил. И вот когда огромная пасть щуки разверзлась над его беззащитной бабушкой, смелый карасик пулькой, выпущенной из рогатки, ринулся на ненавистную Агнессу и изловчился попасть ей прямо в налитый кровью глаз, отчего та от боли так ударила хвостом, подняв до самой поверхности озёрную муть, что ничего стало не видно – это помогло спастись обречённым рыбкам…

А наш Евсей уводил подальше от своих родных пришедшую в себя щуку-злюку, почти скользя по водной глади, иногда даже выпрыгивая из неё, как заправский дельфин – за ним чёрной торпедой неслась Агнесса, намеренная во что бы то ни стало уничтожить обнаглевшую мелюзгу, посмевшую причинить ей, властилинше озера, жуткую боль!

Эту гонку не на жизнь, а на смерть заметили дети, загоравшие на берегу и криками пытались отпугнуть преследовательницу, даже кидали камни, что на щуку не имели никакого воздействия. Казалось бы участь опрометчивого Евсея, силы которого были на исходе, решена – никто ещё в этом озере не уходил от монстра! Но на своё спасение и беду этой злюке карась вовремя заметил родное убежище из сплетённых сетью корней, куда он и юркнул – щука неосмотрительно кинулась за ним да там вся и запуталась, задохнулась в корнях, что туго обвили жабры и тело ненавистного и им врага! Из последних сил била она мощным хвостом, вздымая волны под берегом, но было уже слишком поздно!..

Хлынул летний ливень, осаживая поднятую со дна озёрную муть – и снова стало так тихо и мирно, что не все сразу поверили в это, да бесстрашный Евсей развеял все сомнения! Озеро ожило вместе со своими обитателями, даже камыш и тальники весело, что давно не случалось, зашумели на тёплом ветру, возвещая людям и миру о постигшем всех снова счастье!!!

А над той озёрной кручей, где нашла смерть щука-монстр, взрослые, поверив рассказам детей-очевидцев, установили бронзовый памятник карасю-герою на маленьком постаменте в виде крутого гребня волны, и каждый, кто приходит на водоём, считает своим долгом погладить Евсея-спасителя, зорко охраняющего покой озера. От тёплых людских ладошек бронзовый карасик в лучах солнца стал блестеть почище настоящего золота, рассказывая людям о добре и зле и о нечеловеческой храбрости в борьбе со смертельной опасностью!

Не знаю, жив или нет сейчас тот карась, но снова многочисленная его братия, на утренней и вечерней зорьке плескаясь в воде, каждый раз напоминает о нём и о той сказке, из которой можно извлечь урок и нам, людям, ради продолжения мира, тепла и света для всех живущих на этой прекрасной и такой доброй земле…

Это было очень давно, так давно, что никого из живых свидетелей не осталось, знавших этого славного котика, прозванного любовно в народе Боцманом из-за его непомерно огромных на представительной морде усищ, парусящих на ветру, и чёрных полосок на широкой груди, как на тельняшке. Лишь благодарная человеческая память, обросшая, правда, от времени байками-небылицами, словно ракушечником стоящие на приколе рыбацкие шхуны, да жестяной кот-флюгер, что всё ещё скрипит-вертится на крыше старенького маяка, напоминают людям о примере верности брата нашего меньшего и веры в лучшее, несмотря на покинувшую надежду…

Родился наш усатый-полосатый герой в одном рыбацком посёлке у самого устья широкой реки, впадающей в море без конца и без края. Рос до поры до времени обычным котёнком, при добром хозяине ни в чём не нуждаясь, хотя наотрез отказывался ловить мышей – да и на кой они ему, когда он так любил рыбу, знал в ней, как заправский рыбак, толк, даже ловил её сам на мелководье. Но больше всего на свете кот Боцман обожал своего покровителя, который вместе с большинством народу в посёлке тоже был рыбаком – каждый раз, проводив до самого пирса хозяина, особенно в путину, не находил себе места от одиночества, приходил на причал, зорко вглядывался в даль, стараясь поймать очертания родимой шхуны, ловил ушами-локаторами знакомые звуки, а как он радовался желанной встрече, кружа вокруг, то прижимаясь к близкому человеку, несущему до дому сети и богатый улов, с коего Боцману перепадала немалая доля. На таком рационе и вольных ветрах рос котик не по дням, а по часам и вымахал в огромного кота-котофеича – при его появлении все собаки в округе поджимали хвосты, уступая дорогу, а люди наоборот приветствовали на равных коллегу по рыбацкому счастью, умиляясь его солидным боцманским усам и верному взгляду проницательных глаз, без которых, ох, как трудно бывает в открытом море!..