Мадина Кеберлейн - Woodpark 2. НАЙДИ ВЕРУ

– Условие принято! – с улыбкой ответил Герман.

Ребята с головой окунулись в обсуждение плана по спасению дома Лаврентьевых от сноса и вызволения Тимохи из лечебницы. Как заявил отец Германа, договор, подписанный пациентом лечебницы для душевнобольных, будет считаться недействительным, поэтому ребятам пришлось обдумывать план Б. Разговор с Тимохой мог помочь им найти выход из этой сложной ситуации.

***

– Здравствуйте! Мы пришли проведать Лаврентьева Тимофея Ильича. – Робко сообщил Герман в маленькое окошко, из которого на него с долей недовольства смотрела пожилая дама в медицинской форме.

– Кем Вы ему приходитесь? – строго спросила дама.

– Э-э-э… – Герман замешкался с ответом.

– Другом. – Ответила за него Варя.

– Внуком? – переспросила дама.

– Да-да, внуком! – быстро подтвердил Герман.

– Четырнадцать лет есть? Паспорт давай.

Герман просунул в окошко только полученный, но уже изрядно потрёпанный документ, подтверждающий его личность.

– Подпиши, где стоят галочки. – Дама отдала Герману бумагу на подпись. – Так держи свой паспорт, дед твой лежит в шестом отделении. Приёмное время заканчивается через полчаса. И бахилы не забудь!

На счастье ребят дама оказалась глуховатой и до боли в суставах уставшей от собственной работы в регистратуре областной психиатрической лечебницы. От её прежнего рвения к всеобщему контролю остались лишь недовольный вид и строгий взгляд, пугающий посетителей, заглядывающих в маленькое окошко регистратуры.

– Ждите меня здесь, я мигом! – сказал Герман, махая пропуском друзьям.

Глеб нервно сглотнул слюну, под строгим взглядом дамы, следящей из маленького окошка за компанией подростком. На самом же деле у дамы начались кишечные колики от тушеной капусты, что она принесла сегодня на обед. Она всеми силами пыталась сдержать свой кишечник, скалясь от боли и покрываясь холодной испариной.

Редкие указатели на стенах потратили львиную долю времени из получасового запаса Германа на общение с другом. Наконец, найдя нужное ему отделение, Герман влетел в просторное помещение, по которому бесцельно блуждали люди в застиранных пижамах. В нос стукнул стойкий запах хлорки и медикаментов. Мальчик стал выискивать знакомые черты в серых лицах пациентов. И вот спустя всего несколько секунд он заметил пожилого мужчину, отвернувшегося от всего происходящего вокруг.

– Тимоха! – Герман тихо окликнул друга, сидящего лицом к стене.

– Герман? Ты пришёл!

– Тимоха, здорово, дружище! – Герман обрадовался встрече.

Герман поставил стул и присел рядом с осунувшимся Тимохой.

– Герман, всё пропало…

– Тимоха, у нас нет времени на это.

– Дом уже снесли? – обречённо спросил Тимоха.

– Нет, что ты! Тебе дают какие-нибудь препараты? – Герман стал следить за неуклюжими движениями Тимохи.

– Тот медбрат заставляет меня пить какие-то жёлтые пилюли, – Медленным кивком головы Тимоха указал на медбрата, больше похожего на надзирателя, стоящего возле окна. – Но он говорит, что они очень полезные…

– Ясно. – Вздохнул Герман и аккуратно похлопал Тимоху по его худому плечу. – Мы вытащим тебя отсюда, обещаю.

– Хорошо бы. – На лице Тимохи появилась ленивая улыбка.

Глядя на безвольного Тимоху, Герман осознал, что помощи от него ждать нет смысла, она ему самому была необходима. Слушая бессвязную речь Тимохи, подросток начал обдумывать план С. Подпись однозначно будет считаться недействительной, так как пациент находится не в уме и разуме. И, похоже, заточение Лаврентьева младшего в психиатрическую лечебницу было кому-то на руку.

– Время посещения окончено! – Громко сообщил медбрат-надзиратель.

– Всё мне пора. – Герман пожал обессиленную ладонь Тимохи. – Держись только! Хорошо, Тим?

– За меня не переживай, Манч! Медбрат говорит, что те жёлтые пилюли очень полезные и что я скоро пойду на поправку. – Неосознанно для себя повторил Тимоха.

– Да-да, Тимоха, обязательно пойдёшь! – прощаясь, Герман аккуратно похлопал Тимоху по спине и направился к выходу.

– Пс-с-с, Манч! – прощаясь, Тимоха подозвал жестом Германа, чтобы тот наклонился. – Берегись того дядю с бумагами, он очень плохой…

– А тебе личное приглашение нужно что ли? – к Герману подошёл тот самый медбрат, не дав договорить Тимохе.

Перед выходом Герман ещё раз взглянул на постаревшего и обессиленного друга, сидящего вплотную лицом к стене. К проблеме предстоящего сноса дома Лаврентьевых добавилась и проблема нахождения Тимохи в психиатрической лечебнице. И как показалось подростку, эти жёлтые пилюли вовсе не помогали, а лишь превращали некогда веселого и энергичного Тимоху в безвольный овощ.