Яна Летт - Мир из прорех. Другой город

– Что думаете? – Капитан Стерх слегка потянулась, прямее села в кресле.

– Я видел мало фотографий, но знаю, что при необходимости их можно и приукрасить, – осторожно сказал Ган, продолжая рассматривать снимки.

– Я понимаю, что этого может быть недостаточно. – Теперь голос капитана Стерх звучал не так жестко, как прежде, стал вкрадчивым, обволакивающим. – В скором времени правитель Сандр организует встречу в наших стенах. Встречу для представителей крупнейших общин… Большая община в наше время – знак, что человек, стоящий у ее основания… заслуживает уважения. Мы хотим, чтобы такие люди услышали нас, и хотим услышать их. Мы не хотим войны или интервенции… Напротив, жаждем сотрудничества. Мы предлагаем новые торговые пути, систему кооперации для защиты и торговли, гуманитарную помощь для тех, кто в ней нуждается. Разумеется, вам не обязательно присутствовать там лично. Отправьте послов – мы вернем их в целости и сохранности. – Она рассмеялась, как будто между ними все было решено. – Думаю, вам уже стало ясно – мы их не съедим.

– Моих домыслов и вашего остроумия недостаточно для того, чтобы я согласился рисковать жизнью даже одного моего человека, – сказал Ган резко и отодвинул фотографии. – Если я решусь принять ваше предложение, вы должны будете оставить кого-то из своих людей в Агано. Мы здесь тоже не грешим каннибализмом… Даже по отношению к тем, кто вмешивается в наши дела. – Ган коротко рассмеялся, но капитан Стерх не улыбнулась его шутке. Некоторое время он молча ждал ответа и, не дождавшись, встал, показывая, что разговор закончен.

– Было приятно познакомиться, капитан. Ваши люди…

– Подождите. – Лицо Стерх скривилось, как будто она глотнула несвежего молока. – Ладно. Думаю, это возможно. Этот… обмен может быть осуществлен. Когда вы сможете принять решение?

Ган улыбнулся:

– Уже принял, капитан.

Прошло уже две недели с тех пор, как они присоединились к каравану, но Артему удалось надолго ускользнуть ближе к вечеру только в третий раз. Кая смотрела на его отлучки сквозь пальцы, хотя и считала, что он играет с огнем. К счастью, у нее были дела поважнее, чем следить за ним, – наблюдать за караванщиками. Кая не доверяла ни главе каравана, женщине, которую все называли Мама Лита, ни ее телохранительнице, угрюмой и молчаливой Лее, да и вообще никому из тех, с кем они уже много дней путешествовали и жили бок о бок.

Продираясь через кусты, Артем думал о том, что доверился бы людям, которые до сих пор не сделали им ничего дурного… С другой стороны, возможно, именно подозрительность Каи до сих пор спасала их обоих от серьезных неприятностей.

Артем зябко повел плечами – вечера становились все холоднее, напоминая, что теплые дни не будут длиться вечно. Но Артем все еще исправно вел дневник и знал, что лето далеко от завершения.

Листья клена, под которым остановился Артем, начинали рыжеть, покрылись темными пятнами и дрожали на тонких стеблях, как старческие ладони. Артем прислонился спиной к стволу, прикрыл глаза и попытался выбросить все лишнее из головы. Это было сложно – не столько из-за необходимости не забывать держать руку на рукояти ножа у пояса, сколько из-за мыслей о Кае, о себе и о том, что цель их путешествия уже совсем близка.

Строго говоря, ни Кая, ни он сам не слишком хорошо представляли себе, что их ждет по прибытии в Красный город и с чего им начать, когда они там наконец окажутся. «Разберемся по ходу дела», – говорила Кая, когда он пытался расспрашивать или строить планы. Казалось, с тех пор, как они начали двигаться в сторону Красного города, Кая что-то для себя решила. Если она и волновалась, то никак этого не показывала.

Артем не разделял ее спокойствия, но сейчас это было необходимо – иначе ничего не получится. Он отошел достаточно далеко от лагеря. Поздние лучи с трудом проникали сюда сквозь кроны деревьев… А если кто-то из караванщиков окажется поблизости, от посторонних взглядов защитят густые заросли.

«Приди, – думал Артем, стараясь сосредоточиться на одном этом слове: – Приди. Приди. Приди».

– Приди, – шепнул он вслух, не сдержавшись, хотя уже знал по опыту почти месяца попыток, что это не поможет, – ну, давай. Приди!

Колючие кусты, цветущие крохотными алыми цветочками, слегка колыхнулись, и Артем вздрогнул от радостного предвкушения. «Приди, приди, приди», – пел его внутренний голос, торжествуя, и Артем почувствовал, как, щекоча шею, потекла вниз по спине капелька холодного пота. Ему очень хотелось отбросить слишком сильно отросшие темные волосы с лица, но он не осмелился – боялся сбить настрой. Строго говоря, в том, что волосы так отросли, он нашел свои плюсы – теперь не видно было ушей, всегда казавшихся Артему чересчур оттопыренными, и даже длинные ресницы и никак не желавшая выглядеть мужественно щетина будто перестали бросаться в глаза. Или ему так только казалось.