Анастасия Абрамова-Корчагина - Выживалки

Посвящается моему деду К.Н. Мкртычеву, оставившему после себя весомый вклад в общественную жизнь своего поколения, и моему младшему сыну Михаилу – за помощь в придумывании сюжетных перипетий.

Из речи Валериана Эмильевича Сабелото: «Основная цель этих игр – единение. Не только человека и природы, но человека и человека. Ведь дружба – самый ценный дар социума!»

В первый день (вернее, полдня, что осталось у нас после высадки) наш отряд Л-5 успел пройти только один перегон, мы питались выданными пайками, пили воду, набранную ещё на станции – словом, не игра, а прогулка за городом, особенно для нас троих, проверенных «выживальщиков». Хотя для двоих новеньких это, должно быть, выглядело не так уж легко – шли мы с приличной скоростью и много петляли, заметая следы, берегли дыхание и азарт на будущие дни и почти не разговаривали, хотя были безумно рады собраться вновь. Велка и Ким тоже молчали, не комментировали, ничего не спрашивали, не ныли, назад на станцию не просились, хотя и были «купольные», да и к отряду нашему примкнули самыми последними.

Задача первого дня – разойтись как можно дальше, а уж потом составить план, поэтому сначала в любом случае всё решает командир. Иногда отряды на протяжении всей игры выбирают авторитарный способ управления, но не в нашем случае. Когда в конце дня на привале мы сопоставляли карту с таск-листом, куда вписаны задания, все соотрядники имели право голоса, даже новенькие. Правда, Ким молчал, зато Велка дала пару ценных советов. И хотя в тот момент я подумал, что не зря позвал их к нам, это всё равно ничего не значило – «Выживалки» имеют свои законы и логику, здесь, чтобы стать отрядом, надо обкататься, притереться, срастись…

– Я им не верю, – прошептала перед отбоем Лада, кивнув на новеньких, уже срубившихся от усталости в коконах турбоспальников. – Сдадут нас при первом же удобном случае.

– Ну и пусть, – пожал плечами Ярик. – Откупимся ими и всего делов.

У Лады поползли вверх белёсые брови – брать «балласт» считалось дурным тоном, чем-то трусливым и недостойным. Иные отряды, конечно, брали, но мы никогда. Ярик смутился под острым девчоночьим взглядом.

– Не, ну если сдадут, – поправился он. – А если нет, то и мы нет.

Лада наморщила обгорелый нос и ничего не сказала. На том и закончили разговор.

– Родь, – позвала меня Велка через час после начала перегона второго дня. – В наших с Кимом флягах почти не осталось воды – надо бы источник найти.

– Надо, – согласился я, хотя у нас троих фляги были пусты лишь наполовину.

Мои друзья кивнули, ничем не выказав удивление или несогласие с моим решением. Я мог бы поделиться водой, мы все могли бы поделиться, но в «Выживалках» вода – главный ресурс.

– Вон кеонтцаль, – Лада указала на группку деревьев на востоке, их кроны были обвиты чем-то лентообразным.

– Здесь тебе не Призма, – хмыкнула Велка.

– Что ты имеешь в виду? – крылья носа у Лады заострились в предчувствии перепалки.

– Планета другая…

– И чё?

– А то, что, во-первых, это не кеонтцаль, а лонтарии…

– А не пофиг? – перебила наша подруга новенькую. – Они тоже любят воду.

– Болота. Они любят болота, – смуглое, плосковатое лицо Велки выражало вселенское спокойствие.

– Ой, да много ты знаешь, «купольщица»?!

Удивительно, но Велка даже на это обзывательство не обиделась, а спокойно пояснила:

– Когда своя флора и фауна с гулькин репей, поневоле станешь изучать другие планеты.

– Ха! По книжкам? По видосам? Изучала она! Да я пять «Выживалок» прошла на четырёх планетах. А ты что видела через свой застеклённый небосвод?

Ладу уже несло, она забыла негласное правило игр – не гнобить новичков, тем более прибывших с планет, укрытых куполами. Но тут Ким звонко и беззаботно рассмеялся.

– Ой, не могу! Где ты видела купол из стекла? – приговаривал он сквозь смех. – Стекло! Купол… А-ха-ха-ха…

Лада вспыхнула – это было заметно даже сквозь красноту её загара. Она всегда обгорала в первые перегоны, но никогда не пряталась от солнца, хоть и пунцовела, словно медная проволока, хоть и теряла очертания бровей и ресниц, но мне кажется, за все наши игры она ни разу не была такой красной, как сейчас.

Велка терпеливо ждала, пока брат отсмеётся. Лишь на секунду мне почудилась тень превосходства в тёмно-синих, почти чёрных, глазах новенькой, но если она – эта тень – и мелькнула в глубине воронёных зрачков, то скрылась весьма резво.