Михаил Гришин - В гостях у Бабаси

Вот к этой-то умудрённой жизненным опытом старушке Витька и отправился на встречу, чтобы пожаловаться на свою нелёгкую судьбу.

Жутко проскрипевшие под ногами рассохшиеся половицы скоро известили несостоявшегося отшельника о том, что он находится в царстве подзабытых героев славянской мифологии.

Опасливо косясь по сторонам, где до поры до времени затаились восковые фигуры злыдней, упырей и другой нечисти, Витька торопливо прошёл к прялке, которую в своё время они с Люськой безвозмездно преподнесли в дар такому интересному музею.

Прялка стояла на месте. А вот сама Бабася, которая просто обязана была находиться при ней в силу своей должности – хранительницы прялки, сидела далеко в стороне с таким видом, будто не имела к ней никакого отношения.

Удивляясь такой беспечности, Витька свернул в её сторону. Глядя на пригорюнившуюся Бабасю, у которой руки безвольно свисали с колен, Витька спросил, даже забыв поздороваться:

– Бабась, а чего ты тут расселась?

Старушка помолчала, видно, для того, чтобы с наибольшей вероятностью сразить Витьку наповал, и объявила:

«Дурачина ты, простофиля!

Не умел ты взять выкупа с рыбки!

Хоть бы взял ты с неё корыто,

Наше-то совсем раскололось».

Витька хоть и не повалился, но поразился сильно, прямо остолбенел, не зная, что и ответить.

– Ты… это… чего? – наконец пробормотал он.

Бабася хитро на него поглядела:

– Аль не узнал?

– Чего… не узнал? – опять не понял Витька.

Бабася всплеснула руками:

– Ты, Витька, и вправду дурачина да простофиля.

Такое сравнение Витьку слегка задело.

– Сама толком ничего не объяснит, – отвесил он губу, – а уже начинает обзываться.

Но Бабася не пошла на поводу у обиженного Витька, а взяла и ещё больше его огорчила, сказав:

– Не заслужил ты пока похвалы. Потому что сказок Пушкина не знаешь. А ещё в шко-о-оле учишься… – привела она самый убийственный, по её мнению, аргумент не в его пользу.

– Пушкина я побольше других знаю! – не задержался с ответом Витька.

Но Бабася сделала вид, что намёка не поняла, и всё сокрушалась:

– Это где же видано, чтобы Пушкина не знать!

Витька быстро проговорил:

– Сказка называется «Сказка о рыбаке и рыбке». Вот!

Блеснув умом, Витька горделиво воззрился на Бабасю, чтобы поглядеть, как теперь она себя поведёт.

Бабася кивнула, как бы тем самым подтверждая истинную правоту Витькиных слов, и вдруг сказала такое, чего он никак не ожидал от неё услышать:

– Совсем вы про меня забыли…

Витька растерялся и ничего не мог ответить, а Бабася грустным голосом продолжала жаловаться:

– Вот и приходится мне подрабатывать старухой из сказки, сидя день-деньской над разбитым корытом… Вроде наглядного пособия, пока Дарья настоящую бабку не вылепит…

Тут Витька обратил внимание, что Бабася сидела не просто так, а перед деревянным корытом, которое из-за трещины посредине для стирки было не пригодно.

– Да-а, – протянул Витька, озадаченно почесав затылок с торчавшим на нём вихром.

– Наглядишься на экскурсии, и на душе всё веселее становится. А бывает вот так возьмёшь, – Бабася оживилась, – и подмигнёшь какому-нибудь сорванцу… Он сразу и остолбенеет, не в силах понять, как это – восковая бабка и вдруг мигает, будто живая… Тут самое время рассмеяться… А смеяться не моги, чтобы экскурсию не распугать… Так и сидишь – на вид вроде грустная, а на самом деле очень даже весёлая… где-то там внутри…

Бабася смолкла, замечтавшись о чём-то своём.

Воспользовавшись удачным моментом, Витька поспешил задать ей волновавший его вопрос:

– Бабась, а откуда ты про Пушкина знаешь?

– Здрасть, – сказала Бабася. – Я жила неподалёку.

Витька вытаращил глаза:

– С кем жила? С Пу-ушки-иным?..

– Ну да, – как само собой разумеющееся ответила Бабася. – А что в этом такого?

Витька хихикнул, что очень похоже было на то, как смеётся всем известный городской сумасшедший Серёня.

– Бывало, сидим по вечерам с его няней за чаем, – продолжала удивлять Бабася, – а Пушкин примостится вот так в уголке за столиком и пишет, пишет… Спросишь у него, мол, Пушкин, о чём пишешь, а он в ответ и скажет: «Стихи пишу». А то, бывало, ответит и так: «Сказки пишу для детей»…

Чтобы исключить подвох со стороны Бабаси, Витька быстро спросил:

– А чем Александр Сергеевич писал?

– Знамо чем, – не замедлила просветить его всезнающая Бабася, – гусиным пером.