Марлизе Арольд - Тёмная тайна [litres]

На фей всё это явно не произвело особого впечатления. Как только сотрясение прекратилось, они тут же деловито занялись уборкой, словно в произошедшем не было ничего необычного. Несколько фей в одно мгновение подобрали разбитую посуду и подмели пол. А одна из них порхала по кухне с ведром гипса и замазывала трещины.

Анук испуганно прижала руки к груди.

– Что это было? – голос её звучал прерывисто, словно она задыхалась. – Нечто похожее уже происходило несколько раз за последнее время. Но такого ужаса, как сегодня… такого я ещё не помню!

Ширин, не дослушав её, выбежала из кухни. Лаура попыталась последовать её примеру, но Лаурины розовые туфли воспротивились. Ну да, они же запрограммированы на дежурство, подумала Лаура. Она должна была отработать тут всё время до обеда.

Девочка вновь попыталась сделать несколько шагов в сторону выхода, но туфли словно прилипли к полу. И когда Лаура в очередной раз споткнулась и чуть не грохнулась, ей надоело. Она скинула строптивые туфли, взяла их в руки и уже босиком ринулась к двери. Анук последовала за ней.

Но что это? Ширин так резко остановилась, что Лаура буквально влетела ей в спину.

– О нет! – застонала Ширин.

– Что случилось?.. – испуганно спросила Лаура.

– Это же… – Ширин склонилась над чем-то, что лежало на полу. – Это же Максик.

– Максик? Мой Максик? – в панике закричала Анук.

Максик был её любимой ручной обезьянкой. Он был любопытным, дерзким и очень милым. Он так часто развлекал и смешил девочек!

Ширин обернулась, держа в руках нечто похожее на золотистый пучок шерсти… У Лауры перехватило дыхание – голова Максика, неестественно повёрнутая в сторону, безжизненно висела, а шелковистая шёрстка была залита кровью…

– О нет! – Анук в ужасе прижала ладонь к губам, а глаза её наполнились слезами.

Ширин судорожно сглотнула.

– Я боюсь, он… Я ничего не делала! Он просто лежал у лестницы! Мне так жаль!

Анук вытянула руку, и Ширин передала ей безжизненное тельце. Тут Анук не выдержала и зарыдала. Слёзы рекой полились из глаз. Лаура тоже заплакала. Бедный Максик! Он же был таким милым, таким ласковым! В порядке ли её кот Самсон? Лишь бы с ним ничего не произошло! Ведь он сейчас наверняка гуляет по закоулкам замка…

Всю дорогу обратно Анук не произнесла ни слова. Войдя в свою комнату, девочки обнаружили, что Мерле нет на месте. Ширин тут же бросилась под кровать, чтобы проверить, всё ли в порядке с Ефимией. А Лаура с облегчением увидела, что её дорогой Самсон лежит на подушке, уютно свернувшись калачиком. Просто камень с души!

Анук, не выпуская свою обезьянку из рук, в изнеможении опустилась на стул. Она всё гладила и гладила бездыханное тельце, словно это могло вернуть её любимца к жизни. Ширин подошла к ней, обняла и попыталась утешить. Но Анук раздражённо скинула её руку.

– Ну почему именно Максик? Я не могу этого понять! Ведь ему ещё так мало лет… И зачем я только взяла его с собой в подвал! Если бы он остался в комнате, он был бы жив! Это всё моя вина!

– Не вздумай винить себя! – Лаура подошла к подруге и обняла её. – Ты же прекрасно знаешь, что Максика невозможно было запереть. Он был слишком любопытным и не переносил, если что-то интересное происходило без него. И даже если бы ты его не взяла, он бы сам сбежал и всё равно пошёл бы за тобой…

Анук молча кивнула и снова беззвучно заплакала. Ширин заботливо протянула ей коробку с носовыми платками. Анук машинально взяла один и высморкалась. Потом сделала глубокий вдох и тихо сказала:

– Мы должны похоронить Максика. – Голос её звучал почти беззвучно. – Я подумала… может, забрать его с собой в реальный мир… но… он погиб тут… и, возможно, его душа осталась тут. И поэтому…

Её вновь сотрясли рыдания.

Сердце Лауры было готово вырваться из груди. Ей было очень больно смотреть, как Анук страдает. Может, ей действительно станет легче, если она похоронит Максика? Она могла бы иногда приходить на его могилку и вспоминать, каким милым и добрым он был…

– Ты уже подумала о том, где хочешь обустроить ему последнее пристанище? – осторожно спросила Ширин. Ей тоже было больно видеть подругу в таком состоянии, и она не хотела причинять ей ещё больше страданий.

– На берегу озера, – тихо прошептала Анук. – Там, где мы с ним в последний раз вместе играли. Я бросала мячик, а он снова и снова приносил его обратно…

Её губы задрожали от этих воспоминаний, и Лаура почувствовала, что Анук сейчас снова разрыдается. Она опустилась на корточки и нежно сжала её руку.