Олег Чайка - Магический Кристалл, или Невероятные приключения Насти и ее друзей

— Скажи, где ее найти? — спросила Чара, потирая руки.

— Я лишь вижу ее…. И вы, увидев, узнаете ее… Она будет недалеко от мальчишки… Она все время рядом с ним…. Найдите и убейте ее!

В сестер полетели ошметки глины и мха. После чего Калуф затих и медленно, незаметно, ушел под землю, или, скорее, врос в нее, растворился во множестве камней и веток.

Сестры в смешанных чувствах покинули пещеру. Но теперь-то они знали, что им делать. И это нужно было сделать, как можно скорей.

Чара сгорала от нетерпения попасть в Гадарию, она и слушать не хотела Миру, предлагавшую все хорошенько обдумать.

— Я заполучу этого мальчишку и уничтожу девчонку, а ты приготовишь волшебный напиток. Как раз к торжествам по случаю коронации нашей династии все будет готово. А после того, как мы наведем порядок здесь, в Синегории, мы посмотрим, что делать с Гадарией. Не так ли?

— Верно, — ответила Мира. — Почему только Калуф не рассказал нам этого раньше?

— Оздунда уверила, что эти разговоры начались у него совсем недавно. Не думай ни о чем. Главное, что теперь у нас есть прекрасная возможность стать настоящими властителями всей Синегории.

Им было радостно это осознавать. Настолько, что Чара немедленно объявила смертный приговор нескольким десяткам осужденным, томившимся в темницах Зелибора.

Канарейка Пики на всех парах неслась к Молнезару, резиденции царевича Ярека, не останавливаясь для отдыха ни на секунду. Ловцы замка, еще издалека заметив ее, догадались, что она несет очень важные сведения. Один из них ловко подставил ей свое плечо и тут же, без излишних расспросов, побежал в покои царевича Ярека.

Донесение оказалось действительно очень важным; не зря ведь канарейки считались в Белогорье лучшими разведчиками, и потому имели множество привилегий.

Пики поведала царевичу Яреку и его дяде — князю Борилу — весь разговор, который ей удалось услышать у Воранов, слово в слово, от начала и до конца. У нее была прекрасная память, и она ничего не забыла.

Выслушав канарейку, царевич и его дядя, многозначительно переглянулись. Некоторое время удивление и страх от услышанного мешали всяким мыслям. Коварству Воранов не было предела.

Царевич был молод и горяч, он вскочил с мягкого бархатистого кресла и начал шагать по комнате, пытаясь успокоить самого себя. Его бледное лицо, исхудавшее за последние дни до неузнаваемости, но не лишенное былой привлекательности, выражало растерянность. Что-то паническое появилось в его глазах, и это после, казалось бы, удачной битвы.

Князь Борил — верный и мудрый помощник — молча следил за ним, пытаясь найти слова успокоения, но не находил. Требовалось собраться с мыслями и что-то предпринять, хотя сделать это было очень трудно.

— Если мы не сможем их остановить, — пробурчал царевич себе под нос, — то о победе можно будет не мечтать.

— В этом есть один положительный момент, — попытался успокоить его дядя.

— Какой? — спросил царевич.

— По крайней мере, в ближайшее время они не будут нас атаковать. Что дает нам шанс собраться с новыми силами.

— К чему все это, если нас возьмут голыми руками, а лучше сказать любовью. Даже не верится…

— Но, может быть, можно что-то придумать? — скорбно пропищала Пики, удрученная тем, что принесла столь нерадостное известие.

Дрозды совсем забыли о ней; в ее голосе они услышали надежду не только одной Пики, но и всего Белогорья. Что с ним станет?

Задача очень сложная, но решать им. По крайней мере, попытаться это сделать.

— Насколько мне известно, желания попасть в Гадарию возникали у многих, — произнес князь Борил, обращаясь к царевичу. — Об этом мечтал и твой прадед. Этого нет в хрониках, потому что летописцам был отдан приказ, не писать об этом. О подробностях этого мероприятия ничего не известно, но возможно это натолкнет нас на верный путь.

— Гадария, — равнодушно произнес царевич, сел в кожаное кресло, откинувшись на спинку, и закрыл глаза. — Что же это за страна?

— Там нет магии. Животные не умеют говорить, а люди в основном отдыхают. Это все что мне известно.

— Если бы можно было туда попасть, — в голосе царевича слышалось отчаяние. — Но возможно моему прадеду это удалось?

— Вероятно, — ответил Борил, — но секрет этот утрачен. Хотя…

Он запнулся, и глаза его засветились маленькой надеждой.

— Что хотя? — спросил царевич, поднимаясь.