Андрей Аринушкин: Черепашки-ниндзя против Чудовищ

- Но Недри так и не явился? - спросил мистер Баррел.

- Нет! - покачал головой Джонсон. - Все было несколько иначе!

- А именно?! - удивился мистер Баррел. - Вас что, застукали?

- О, нет, мистер Баррел!? Как вы могли такое подумать? - извивался Джонсон.

- Что же тогда вам помешало?

- Мы оставили на берегу человека, а сами отчалили от берега. Корабль наш, как вам известно, оборудован всевозможными военными новинками...

- Эти подробности излишни! - остановил Джонсона тот же голос старика.

- Извините, мистер Макдауел, - сказал Джонсон и продолжал: - Так вот, мы могли...

Он снова осекся, и после некоторой паузы черепашки-ниндзя услышали его дальнейший рассказ.

- Мы установили связь с оставленным человеком и стали следить за островом. Как вы знаете...

Потом вновь наступила минутная пауза. Казалось, что Джонсон что-то вспоминает. И это «что-то» самое важное в его рассказе.

- Что вы замолчали, Джонсон? - спросил мистер Макдауел.

- Нет-нет! - скороговоркой ответил Джонсон. - Я просто вспомнил тот кошмарный вечер...

- Говорите без излишних эмоций, доктор Джонсон! - успокоил мистер Баррел.

- Да-да, мистер Баррел. Мы наблюдали за островом через... через специальные приборы. Мы все время думали о том, что, может быть, кто-то заподозрил Недри в его проделках. Поэтому его и нет так долго. Камера нового поколения, оборудованная приборами ночного видения, постоянно снимала остров разными планами и с разного расстояния. К тому же мы старались, как вы это видели только что на экране, уловить любое движение в разных уголках парка Хэммонда. Я молил Бога, чтобы все получилось. Ведь погода была адская! И наши ребята работали с огромным напряжением. Но, к чести, они справились.

- Что же было дальше? - спросил мистер Баррел.

- А дальше было то, что вы имели честь видеть только что на экране!

- Значит, эти дикие животные взбунтовались? - спросил мистер Макдауел.

Джонсон не сразу ответил. Он знал, что положительный ответ на этот вопрос может поставить под сомнение исследования в области генетики доисторических животных. Нужно было найти и сказать присутствующим нужные слова. Поэтому Джонсон начал вилять, избегая прямого ответа.

- Видите ли, господа, очень трудно ответить так, чтобы не ошибиться. Более того - чтобы потом не сожалеть об упущенной возможности сделать сенсационное открытие! - хитрил Джонсон.

Он все время посматривал на Хопкинса, который сверлил его подозрительным взглядом. Джонсон боялся, что собравшиеся послушают не его, а этого Хопкинса, и прекратят финансирование проекта. А ведь он, Джонсон, верил в то, что проект, задуманный и частично осуществленный Хэммондом, можно исправить и запустить. А потом только получать проценты с огромных барышей.

- Дело в том, - продолжал он, чутко следя за реакцией присутствующих, и особенно Хопкинса, - что мы видели поведение этих удивительных существ в экстремальных условиях.

Джонсон остановился и перевел дух. Он был настроен решительно. На это предприятие ушло столько времени и сил, что поражение будет означать для него крах всей карьеры.

- Чудовища находились в обстановке, максимально приближенной к естественной среде обитания. Но их охрана и размежевание осуществлялись неестественным путем. Они просто находились за колючей проволокой, по которой был пропущен ток высокого напряжения! - продолжал Джонсон.

- Вы думаете, доктор Джонсон, что это как-то могло повлиять на поведение животных? - хитро прищурив глаза спросил мистер Макдауел.

- Я думаю - несомненно! Я в этом просто уверен! - настаивал Джонсон...

- Вот это да-а! - выдавил Леонардо. - Вы слышали, о чем они говорят?

- О каких-то чудовищах?! - ответил ничего не понимающий Донателло.

- Тсс-с! - прервал их шушуканье Микеланджело. - Они могут нас услышать! Черепашки-ниндзя замолчали и стали опять прислушиваться к разговору.

- А что они говорили об Эйприл? - прошептал Рафаэль.

- Тсс-с! Тише-е! - успокаивал нетерпеливых товарищей Микеланджело. - Все обсудим потом!

- Нам и этого достаточно! - махнул рукой Донателло. - Пора искать выход. Нас же там дожидается Эйприл!

Донателло ничего не понимал из того, о чем говорили в помещении. Он все это время сидел, прислонившись к стенке, и дремал. Остальные тоже не очень-то понимали смысл услышанного. Но, по крайней мере, молчали. Микеланджело смекнул, что информация, пусть даже отрывочная, - мелочь какая-нибудь, - будет полезна для Эйприл. С ним был согласен и Леонардо. Рафаэль решил поступать так, как и остальные. Но ему постепенно становилось скучно слушать слова, которых он не понимал. Поэтому, глядя на Донателло, он начинал зевать.