Холли Риверс: Три правила фантома [litres]

– Перси?

– Да, он. Он совсем недавно у нас живёт и, вероятно, ему пойдёт на пользу чуток вылезти из своей скорлупы, тем более что мамы у него нет, да и вообще. Хочешь, я испеку твой любимый пирог с курицей?

– Бабуся, я тебе уже говорила, ему нельзя ходить в гости. Это из-за его аллергии. Ему даже в школу ходить нельзя, и он должен вместо нормальной еды принимать специальные препараты.

– Вот беда, – сказала бабуся Мадб. – Подкормить бы его немножко! Он чересчур уж бледненький и тощий, бедняжка.

– Папа его так над ним носится, что можно подумать, у него бубонная чума!

– Ну, я уверена, папе лучше знать. – Бабуся Мадб подоткнула одеяло и погладила Демельзу по голове. – Так, молодая леди, вперёд – в царство снов. Хочешь, я тебе на сон грядущий расскажу что-нибудь? Скажем, о том, как я сражалась в Патагонии с тем трёхногим ленивцем? – Она подняла морщинистые руки и хищно растопырила пальцы, словно готовясь к рукопашной с воображаемой тварью.

– Бабуся, ну перестань, – нахмурилась Демельза. – Сколько можно повторять? Я уже выросла из дурацких историй.

– Ладно, ладно, я только спросила… – Бабуся Мадб нагнулась и чмокнула внучку, легонько кольнув её лоб старческими усиками. От неё пахло лавандой, леденцами от кашля и чем-то мускусным, чему Демельза не могла подобрать названия. – Спокойной ночи, моя дорогая. Люблю тебя крепче заварочного чайника.

– Люблю тебя крепче циркового помоста, – отозвалась Демельза, свернувшись под одеялом. Она поглядела на рамку с фотографией Хьюберта Хайнштейна на прикроватном столике и вздохнула. – Простите, профессор, но научному прогрессу придётся повременить до завтра.

Пшшш, пшшш, пшшш… Пшш, пшш, пшш.

Демельза резко проснулась, подскочив в кровати. Она и сама не знала, что пробудило её ото сна, но какой-то странный шёпот раздавался где-то на чердаке.

Она нашарила очки и окинула комнату осоловелым взглядом. При свете луны она различила блик на линзе телескопа, проблеск колеса Архимеда, выбежавшего на ночную пробежку, но ничего необычного не заметила.

«Как странно, – подумала она, ложась обратно в постель. – Должно быть, это совы шуршат на крыше. Или ветер задувает в окно. Говорила я бабусе, что двойные рамы намного эффективнее заклеивания окон».

Демельза крепко зажмурилась и закрылась одеялом с головой, зарывшись в постель, словно рыжеволосый кротик.

Но скоро вновь раздалось странное пришепётывание.

Пшшш, пшшш, пшшш… Пшш, пшш, пшш.

Глаза у Демельзы распахнулись, и она опять подскочила. На этот раз она не сомневалась, что что-то слышала. Шёпот исходил теперь уже со всех сторон – от пола, от стен, от притолоки, будто сам коттедж заговорил с ней на неведомом древнем языке.

Она вылезла из кровати и, завернувшись в одеяло, подскочила к окну. Нырнув под тяжёлые шторы, она выглянула в ночь, и мысли у неё завертелись с пол-оборота. Может, звук сигнализирует о том, что открылся портал в другое измерение? Может, он сопровождает начальную стадию составного смерча [2] Составной смерч – смерч, состоящий из нескольких воронок. ? А может, того лучше, это крик семейства генетически модифицированных вампировых летучих мышей?

Демельза всматривалась в даль, надеясь увидеть признаки некого странного научного явления, но снаружи ничего не было видно, кроме висящей над деревней луны, начищенной, как новёхонькая монетка, и осенних деревьев, слегка покачивающихся на ветру.

«Так и запишем, – подумала Демельза, запрыгивая обратно в кровать и взбивая подушки. – Больше никакого выдержанного чеддера после восьми вечера. Очень странное воздействие на мыслительные процессы!»

И лишь проснувшись в третий раз, Демельза поняла, что сыр, съеденный на ужин, вероятно, ни при чём. Новая серия звуков отдавалась по всему чердаку громче прежнего.

Фить… Фить… Ф-и-и-и-ить.

Фить… Фить… Ф-и-и-и-ить.

Демельзу бросило в холодный пот. Казалось, незримая стая птиц порхают по её комнате, то и дело задевая крыльями по её голове. Она высунулась из-под одеяла, воздух вокруг был тяжёлый и спёртый. Кто-то или что-то находилось в одной с ней комнате. Она не могла ничего разглядеть, но определённо ощущала нечто. Энергию, давление.

Она сглотнула и крикнула во мрак:

– К-кто там? Бабуся Мадб, это ты?

Никто не ответил.

– Бабуся? – позвала она снова. Голос её начал дрожать, голосовые связки сковало ужасом. – Эй, там, хватит придуриваться!