Кир Булычев - Закон для дракона

Павлыш подхватил сурка, как ребенка, которому угрожает злой пес, метнулся к вездеходу и пропустил тот момент, когда Лескин начал палить в морду приближающемуся дракону.

И в решающий момент получилось так, что некому было его остановить. Павлыш метнулся к машине с сурчонком на руках, кинул его Татьяне, не успевшей спрятаться в люк. Джим стоял внутри вездехода, укладывая, чтобы не разбилось, драконье яйцо… И последующая минута состояла из более или менее длительных отрывков, не связанных вместе.

Павлыш нырнул в люк, чтобы успеть к рычагам вездехода – ведь Тане с сурчонком в руках на это потребовалось бы лишнее время… Притом Павлыш успел краем глаза заметить, как остановился, осел на хвост пораженный дракон, как он раскрывает желтую пасть и расправляет напрягшиеся крылья… Лескин продолжает с остервенением палить в дракона и идет ему навстречу… А сверху, камнем, валится другой дракон…

Павлыш рванул машину так, чтобы отрезать дракона от Лескина, и перед ним, как в неумелом любительском фильме, мелькали тучи, ствол дерева, завалившаяся набок земля, черные крылья… Только бы не задеть Лескина… Крики, грохот… Ударив Павлыша в плечо, в боковой люк выскочил Джим… Татьяна помогает ему втащить в вездеход тело астронома, а когти драконов барабанят по броне вездехода…

Потом наступила тишина, как звон в ушах… Сквозь звон пробивались гул невыключенного двигателя и хриплый стон.

– Я должен был, – твердым спокойным голосом сказал вдруг Лескин, – защитить Павлыша… Я хотел… – И голос оборвался.

Павлыш заставил себя отпустить рычаги управления. Сделать это было нелегко, потому что пальцы словно вмерзли в металл. Лескин лежал на полу кабины. Татьяна разрезала окровавленный комбинезон. Сурчонок сжался в комок в углу, зажмурился.

Спасательный катер вызвать они не могли – негде сесть. Везти Лескина на вездеходе до станции было опасно. Он потерял много крови. Павлыш, как мог, перевязал его и дал обезболивающее.

– Спустимся к реке, – решил он: теперь некому было оспаривать его власть.

Джим сел на место водителя. Павлыш с Таней поддерживали Лескина, оберегая его от ударов. Джим вел машину осторожно, но все равно вездеход подкидывало. Может, даже лучше, что Лескин потерял сознание.

Выйдя к реке, вездеход вошел в воду и километра четыре плыл вниз по течению. У низкого пологого берега, метрах в ста от которого начинался невысокий прозрачный лес, Павлыш попросил Джима вывести вездеход на берег и остановиться у первых деревьев. Лескина вынесли на траву. Доктор с Таней остались с ним, а Джим должен был гнать машину за медикаментами и спасательной капсулой, в которой без риска можно доставить раненого на станцию.

– Опасно все-таки, – засомневался Джим, возвращаясь в машину. – А вдруг прилетят?

– Не беспокойся, – сказал Павлыш. – Драконов не будет.

– Ты уверен, доктор?

Павлыш с Татьяной смотрели, как вездеход пересекает реку и, проламываясь сквозь кустарник, поднимается по дальнему склону. Он исчез, но некоторое время до них доносился треск ветвей и рев машины. Потом стало тихо. Иногда постанывал Лескин. День был облачный, сухой.

– Не сердитесь на него, Слава. – Таня сидела рядом с Павлышом, обхватив коленки руками. Павлыш поднял кисть Лескина, проверяя пульс. – Он думает, что защищал вас.

– Я не сержусь.

– А яйцо дракона разбилось.

– Я и не заметил. А как сурчонок?

– Остался в кабине. И не знает, что все случилось из-за него.

Ветер перебежал через реку, взрябил воду.

– Знаете, Таня, – проговорил Павлыш, – может быть, скоро наша станция будет стоять здесь.

– На берегу? Хорошо бы. – Таня совсем не удивилась.

– Вам нравится?

– Вода рядом, купаться можно. Летом жарко будет. А почему?

– Я расскажу небольшую детективную историю. Ведь каждый детектив должен кончаться сольным выступлением сыщика, который сознается в своих заблуждениях и делится прозрениями, приведшими к выводу, кто же подсыпал яд в любимую чашку старой графини.

– Рассказывайте, сыщик, – сказала Татьяна. Она устала, беспокоилась за Лескина и поддерживала игру без обычного энтузиазма.

– Что я застал, прибыв на станцию? – продолжал Павлыш. – Драконов, которые нападают на людей. И затравленную экспедицию.

– Это преувеличение.

– Разумеется. Вся литература строится на преувеличениях. А какие были версии? Что на планете живут троглодиты, и драконы приняли нас за них. Вряд ли. Уровень эволюции не тот. Вторая версия твоя: прилетали сюда когда-то пришельцы и разозлили драконов, у которых хорошая память.