Дмитрий Емец - Робот-сыщик

Упрямица могла бы блеять до бесконечности, увеличивая количество «е», но брат схватил ее за руку. Дело в том, что он услышал приглушенный разговор. До этого Юра считал, что у загона с жирафом они одни, теперь же оказалось, что рядом еще кто-то есть.

Голоса доносились из-за небольшого сарайчика с инструментами и кормом для животных, который стоял почти вплотную к ограде вольера. Разговаривали двое: один голос принадлежал девчонке, второй же был басовитый и глухой, явно мужской.

– Хороший экземпляр. Вам нравится, хозяйка? – поинтересовался бас.

– Как называется эта многометровая штука? Ты посмотрел в каталоге? Жираф? Хм… Я хочу иметь его в своей коллекции, – ответил звонкий голос.

– Так, значит, сегодня ночью?

– Хорошо, Гробус. Сегодня ночью мы стащим этого жирафа. А он поместится на подъемник?

– Ручаюсь, что поместится, или нам придется укорачивать ему шею бензопилой… – расхохотался мужчина.

– И думать забудь, дурак! Жираф нужен мне целый и невредимый. Используем уменьшитель. Ладно, пойдем, Гроб, надоело здесь торчать… – фыркнула его собеседница, и голоса стали удаляться.

– Это они крадут животных! – прошептала Липучка.

– Я понял, – кивнул Юра.

– Ты приготовил видеокристалл?

– Да…

Ребята, все это время прятавшиеся за сарайчиком, теперь решили осторожно выглянуть, чтобы сфотографировать лица похитителей на видеокристалл. Но сделать это было невозможно, так как злоумышленники отошли уже довольно далеко и были видны лишь их удалявшиеся спины. Ребята только заметили, что один из похитителей огромного роста мужчина в темном глухом плаще с капюшоном, наглухо скрывавшим его лицо, а второй – темноволосая девчонка с короткой косичкой, лет пятнадцати, которую мужчина называл хозяйкой.

Едва Юра успел поднять ромашку с фотокристаллом, как похитители животных скрылись за сараем. Ребята помчались за ними, но те уже исчезли, как сквозь землю провалились.

– Они сбежали! – топнула ногой Липучка. – Сбежали от меня, лучшей сыщицы!

– Зато теперь мы кое-что знаем об их планах. Сегодня ночью они попытаются украсть жирафа, – сказал Юра. – Поехали, нужно предупредить Супа.

– Думаешь, ночью нам снова придется сюда возвращаться? – поинтересовалась сестра.

– Скорей всего придется, – кивнул мальчик. – Надеюсь, я сумел записать их голоса на пленку. С изображением похуже – вряд ли видеокристалл сумел так быстро сфокусироваться.

И они поспешно покинули зоопарк. Удивительные приключения ждали их еще впереди.

28 июня, 18.30–29 июня, 2.07

Когда ребята появились дома, мама сразу бросилась к ним и стала их обнимать, оглядывая с ног до головы.

– Уф! Как я переволновалась! – воскликнула она с облегчением. – Вы целы и невредимы? Вас не похитили?

– Ты чего, мам, перегрелась на солнце? – забеспокоился Юра. – Может быть, тебе поставить холодный компресс на лоб?

Мама засмеялась и, отпустив детей, села на стул.

– Я знаю, это нелепо, но вы меня поймете. Как только вы уехали, пришла Зинаида Михайловна и стала пугать меня, рассказывая о похищении детей. «Ну, говорит, мать, отпустила ты их на свою голову. Теперь уж не увидишь своих чад никогда! В городе-то орудуют одни маньяки и насильники. Только детей увидят – так чпок топориком! – бедняжки отдают богу душу». Три часа пугала, а потом выпросила крышек для банок и ушла. Вы же знаете, как она умеет наводить страх. Просто до дрожи пробирает. И понимаешь, что врет, а все равно волнуешься.

– Опять эта Гундюша! – рассердилась Липучка. – Ну, я ей как-нибудь покажу!

– Не называй ее Гундюшей! Зинаида Михайловна – пожилой человек. Возможно, и припугнет иногда, так ведь из лучших побуждений.

– Ее весь поселок так дразнит. Гундюша она и есть Гундюша! – упрямилась Лена.

Зинаида Михайловна была злой и болтливой старухой из соседней дачи. Весь день она ходила по поселку, опираясь на палку, и пользовалась любым поводом, чтобы напугать дачников и испортить им настроение. Стоило, например, кому-нибудь упомянуть, что он уколол палец гвоздем, как Гундюша делала соболезнующее лицо, морщилась и говорила: «Гвоздь-то ржавый был? Ну, почитай, милок, ты уж на том свете! Про заражение крови слыхал? Вон у меня сестра Алла гвоздем укололась, так уж три года на кладбище…»

– Но у меня же палец совсем не болит! Я его сразу йодом смазал и забинтовал, – пытался успокоиться собеседник.

– Ну так что ж, что йодом… У меня сестра вон тоже йодом мазала, даже к доктору ездила. Переливание крови ей делали, да разве помогло? Ну да ты, милок, не расстраивайся, авось и выживешь… Чего ж ты побледнел весь? Я-то к тебе зашла сахару занять.