Владислав Крапивин - Ампула Грина

Валерий рывком сел. Глянул на часы, которые не снял, когда плюхнулся на кровать. Мамочка моя! Это сколько же он спал! Был уже седьмой час вечера. Лодырь! Ну, а с другой стороны, куда спешить? "Молодой здоровый организм" отдохнул на сто процентов, и теперь Валерий чувствовал себя полным сил.

В дверь осторожно стукнули.

– Да… – сказал Валерий.

В комнату просунула голову девушка. С простеньким таким, с чуть веснушчатым лицом, с перехваченными синей ленточкой короткими волосами.

– Привет! Ты – Валерий?

– Угу, – сказал он, старясь сообразить: не слишком ли помятый у него вид и в порядке ли молния на джинсах.

– А я – Юна.

– А я понял, – улыбнулся Валерий (кажется, все было в порядке, даже носки без дырок). – Баба Клава про тебя говорила…

– Баба Клава в огороде клейстер варит на электроплитке, хочет на веранде новые обои клеить. А герань подросла еще на десять сантиметров…

Валерий не понял, причем тут герань. Зато понял, что с Юной отношения будут простыми и ровными, будто они выросли в одном дворе.

Юна приоткрыла дверь пошире.

– Хочешь окрошки? Баба Клава сказала, чтобы подкормить тебя, когда проснешься.

Валерий подумал.

– Да, хочу.

Они сели на кухне, где пахло ржаными сухарями. Юна налила окрошку в две тарелки, расписанные по краям рыжими петухами, села напротив. Глотнула, глянула.

– Эти тарелки я сама разрисовывала…

– Обалдеть! Вот это живопись! – похвалил Валерий. Тарелки и в самом деле были хороши. Окрошка тоже. – А «Юна» это полное имя или сокращенное?

– Полное "Юнона", – охотно объяснила она. – Родители в молодости обмирали об опере «Юнона» и «Авось». Ну, помнишь: "Я тебя никогда не увижу"? Караченцов поет…

Валерий кивнул, делая глоток: помню, мол.

– Вот и наградили меня имечком. Получилась Юнона Васильевна. Сочетание, да?

– Нормальное сочетание… – Валерий невоспитанно облизал ложку. – Есть другая опасность…

– Какая?

– Где «Юнона», там и «Авось». Тебя никогда не дразнили Авоськой?

– Ой… – она испугалась почти всерьез. – Никогда… Ты никому не говори. А то ведь и правда…

– Не скажу, – тоном заговорщика пообещал он. Провалиться мне… – И отодвинул тарелку. – Спасибо. Где у вас моют посуду?

– Да ты что! Я сама!

– Спасибо, – сказал Валерий еще раз. – Я пойду прогуляюсь. Надо знакомиться с новыми местами обитания. Раз уж забросила судьба.

– У нас хорошие места. Родители меня хотели устроить в столице, у другой тетки, а я ни за что… Подожди-ка… – Она встала, пошарила в кармане пестрого халатика, вынула плоский ключ. – Возьми. Если вернешься, когда уже все спят… Хотя вообще-то можно и через окно.

– А что, окна у вас никогда не закрываются?

– Если тепло, не закрываются, конечно…

"Странный город Инск", – уже не первый раз подумал Валерий. И вспомнил, что нигде здесь не видел на окнах решеток.

Переулок был недалеко от рельсового полотна, вдоль которого плотно стояли рослые тополя. Валерий перешел через гулкий виадук, и тогда началась путаница. Где улица, ведущая к темсамым дворам? Вернее, к забору, через дыру в котором он выбрался днем, когда миновал последний из дворов (мысленно Валерий называл их теперь «Зелеными полигонами».)

Наконец улица нашлась. Но забора не было. Вернее, был, но не похожий на прежний и без дыры. Валерий поскреб темя, пошел налево, по тропинке среди зацветающего иван-чая. Тропинка привела к началу (или концу?) Театрального бульвара. Немногочисленная и неспешная публика прогуливалась вдоль скамеек, на которых кучками сидели пестрые волосатые старшеклассники – соединялись головами над плеерами и ноутбуками. Иногда одна скамейка перекликалась с другой: видать, шла какая-то коллективная игра, в общей сети. Порой из-за скамеек возникали пацанята безответственного младшего возраста. Они вытягивали шеи, подавали дурашливые советы или отпускали шуточки. На них цыкали, но не сердито.

Никакого театра Валерий не усмотрел, только многочисленные киоски и два фонтана, в которых искрилось желтеющее вечернее солнце. Он прошел бульвар из конца в конец и оказался в Рыночном проезде. Здесь по краям улицы в самом деле было несколько мелких рынков, но они уже кончали работу – продавцы, перекликаясь, запирали рундуки и свертывали разноцветные тенты. Подчиняясь внутренней подсказке, Валерий свернул направо и понял, что здесь начинается район Смоленских улиц. Знакомые места!

Валерий хотел сразу отправиться к воротам, за которыми открывались "Зеленые полигоны", однако у деревянных причудливых улиц проявилось колдовское свойство. Они затягивали в себя, обнаруживая все новые закоулки и удивительные резные фасады, заманивали под перекинутые между балконами мостики, запутывали среди узорчатых изгородей. Идешь и не замечаешь времени… Наконец Валерий тряхнул головой, прикинул направление и заставил себя выбрать короткий путь. И скоро оказался у тех самых ворот…