Вячеслав Запольских - Планета имени шестого Б

— Четыре! — удивился дед. — Переходим к последнему пункту.

— Легче легкого. — Женька презрительно поморщился. — Я мороженого вообще в рот не брал. Из принципа.

— Геройство номер пять! Поздравляю с перевыполнением. А что касается моего обещания…

«Дальнее космическое путешествие»… Сейчас прозвучат эти восхитительные слова, и для Женьки начнется жизнь, полная чудес.

На стене вспыхнул экран телесвязи и появилась… Капитолина. Она поискала окулярами Льва Ильича и призывно зафонила, как старый микрофон. Маковкин поставил кофейную чашку и повернулся к экрану.

— Але! Здрасьте, пожалуйста. Ваши-то огольцы нонче с телекинетики когти оборвали. — Речь Капитолины сочетала в себе диалектизмы и блатной жаргон. — Пороть их надо, как сидорианских козлов. Они, наверно, и махорку стырили.

— Не тырили мы махорку, Капитолина, — забеспокоившись, ответил Маковка, — мы ее нашли. Завтра в школу принесем.

— Махорка при них, а лепять, что не стырили, — весело прокомментировала Капитолина. — Будя мозги компостировать!

Экран погас.

На пороге стояла Ксения Карповна. В ее руках прохладно дымился поднос со свежим пломбиром.

Запахло грозой. Тучи сгустились, налились чернотой. Вот-вот сверкнет молния.

— Уважаемый внук весь в дедушку, — ровным голосом произнес Лев Ильич. — В его возрасте я тоже был скор на необдуманные поступки. В биографии каждого космического разведчика отмечено немало набитых шишек. А ведь мой почтенный внук, небось, тоже мечтает о Космофлоте? Ну, конечно! Твой сын, Ксения, еще прославит нашу фамилию. Гордись им!

Женька замер, боясь взглянуть на деда или на маму. К чему это клонит Лев Ильич?

— Кстати, ты, наверное, в курсе. Улетая на Эвтерпу, я обещал Женьке, что возьму его с собой в следующую экспедицию. Если, — палец деда указал на висевшие «Торжественные обязательства», — он окажется достойным дальнего космического путешествия. Теперь я готов исполнить свое обещание.

Вот это да! Прогулял два урока, а тебе за это подарочек. И какой! Но что скажет Ксения Карповна?

Л. И.: Географию, например, лучше всех знают путешественники. А астрономию — космонавты. И настоящие ребята вырастают из тех, которые сами умеют работать и головой, и руками, а не только читали в книжке, что надо слабых всегда защищать. Правильно?

К. К.: Правильно-то правильно. Только тебе, папа, должно быть лучше других понятно, что дальний космос — это не самый лучший полигон для практического применения школьных прописей. Это, между прочим, опасно для жизни.

Л. И.: У Женьки второй разряд по космокарате. И ты сама мне рассказывала, как он с кофейной плантации в одиночку отправился на центральную меркурианскую базу, когда солнечный протуберанец вывел из строя транспорт и вырубил связь. Пешком, с трехдневным запасом продовольствия. И ничего, слегка поцарапанный вернулся, приведя с собой кибермедика. Вспомни-ка, в какие переплаты попадала ты сама в его возрасте. На Мандариновой планете, когда сбежал тигроклювый саблекрыл…

К. К.: Целый месяц ходила пластырем обклеенная. Зато я этого саблекрыла тогда — ух!

Л. И.: Вот и договорились.

Маковка чинно встал из-за стола и аккуратно бросился деду на шею.

— Ура, дед! Ты у меня не дед, а сказка! — завопил он.

Я взял с подноса креманку со сладким сугробиком и звякнул ложечкой. Случайно.

Маковка обернулся, увидел мои глаза и покинул дедову шею.

— Без Яна не полечу, — скорбно объявил он.

— Хорошо, — сказала Ксения Карповна. — Я договорюсь с родителями Яна. Полетите вместе.

Если Ксения Карповна что-то обещает, значит, это железно. Но ведь этого не может быть! Я лечу с Маковкой в космос! И не на воскресную прогулку по нашей галактике, а в настоящий, полный опасностей, дальний разведывательный полет. Кажется, я сейчас проснусь и увижу наушники, учебник по космической лингвистике и Пифию Андреевну с наставительно поднятым пальцем.

— Завтра утром — старт, — сказал Лев Ильич и взял с подноса порцию пломбира.

Начиналась волшебная жизнь.

Длинные ноги деда Маковкина шагали по бетонным плитам космодрома Савино. Шериф — любимец Льва Ильича — катил вслед за ним тележку с земными сувенирами. Их было много: мнемокристаллы с записями Воронежского хора, жостовские расписные подносы, дагестанская чеканка, ковбойские шляпы, австралийские бумеранги, банки с облепиховым вареньем и маринованными маслятами. Весь вечер Маковка, дед и я составляли список сувениров. Лев Ильич никогда не отправлялся в далекое путешествие, не приготовив подарки для своих старых и будущих друзей.