Сахиба Абдулаева: Как мы изобрели фотосинтезатор

— Хо!.. Вот это, я понимаю, мужчина! Ну и ну! Взяли…

Собутыльники стали чокаться пиалами.

Мы отошли от окна и направились на улицу. Бахадыр, примкнувший к нам, был совсем грустен. Он не смел поднять глаза, будто сам участвовал в увеселениях отца.

— Пойдем, Бахадыр, проводим Акбара! — предложила я, чтобы хоть как-то поднять ему настроение.

— Не надо меня провожать, я не девочка, — насупился Акбар.

— У нас ведь улица такая узкая и темная. Наверное, в это время и взрослый побоится идти в одиночку, — сказал Бахадыр.

Пока мы брели, провожая Акбара, я попыталась разговорить Бахадыра.

— Ты хоть знаешь, чем занимается твой отец? — спросила я.

— Хм, — хмыкнул Бахадыр неопределенно.

— Не хочешь говорить, да? — наступала я. — Значит, ты тоже им помогаешь?

— Нет.

— Не таись от меня, Бахадыр, все равно сегодня многое прояснилось. Смотри, как бы потом не пришлось жалеть, что ты был с ними. Может, тебе лучше было бы уйти к своему дяде, жить у него? — предложила я.

— Я отца боюсь, — признался Бахадыр. — Он бьет сидьно. Сколько раз я уходил к дяде, а он все равно забирал меня обратно. Да и бабушке трудно. Сама видела, сколько ей пришлось сегодня потрудиться, чтобы встретить гостей. В другие дни мы совсем не едим мяса. Бабушка не просто ходит по домам со своими заговорами и заклинаниями. Нам трудно. Мы еле сводим концы с концами.

— Ладно, не расстраивайся, — успокоила я, хотя вряд ли мои слова могли помочь нашему другу. — Потерпи. Немного осталось до окончания школы. А потом ты можешь днем работать, а вечером учиться. Только стихи не бросай. Из таких, как ты, получаются настоящие писатели. Я где-то читала. Ведь ты много пережил.

Бахадыр огорченно вздохнул.

В эту ночь я долго не могла уснуть. Меня мучили всякие мысли. Я думала, как помочь Бахадыру, уберечь его от влияния тетушки Зебо и отца. По силам ли это мне одной? Ведь у них ограниченный круг интересов.

Например, чему Бахадыр может научиться у бабушки?

Заговорам? Это смешно… Вот я учусь у своих сестер.

Они старшеклассницы. Каждый день узнаю от них многое… О нарядах, о книгах, о том, что происходит в стране и даже в мире. И на Акбара оказывают хорошее влияние его родители, а особенно Халил-ака. А что видит Бахадыр? Колотушки, которые получает от отца… Нет, мы должны во что бы то ни стало помочь ему.

Он же друг наш, одноклассник!..

… В ту же ночь мне приснилось, будто Акбар дал мне свой фотоаппарат. Я подряд снимала всех своих домашних. Вдруг появилась тетушка Зебо. Я сфотографировала и ее. В ответ она забормотала длинное благословение. Потом я зашла в темную комнату, чтобы проявить пленку. И тут фотоаппарат неожиданно… заговорил человеческим голосом: «Непременно сфотографируй Джалила-ака! Я потом расскажу, о чем он думает!» От испуга я даже проснулась. Несколько минут лежала молча. И тут мне в голову пришла замечательная идея. А нельзя ли, в самом деле, сконструировать такой аппарат? Когда человека снимают, он всегда находится под влиянием каких-нибудь мыслей. Ведь об этом можно догадаться по выражению лица. Вот было бы здорово, если бы на фотоаппарат можно было установить какое-нибудь сверхчувствительное приспособление, и оно бы комментировало все снимки. Я даже придумала, как мы назовем такой аппарат: фотосинтезатор. Ну да, фотосинхезатор! Сокращенно ФС.

Утром я летела в школу как на крыльях. Мне не терпелось рассказать о своей задумке. Только Акбар, как назло, пришел к самому звонку. Мне казалось, что первый урок тянется бесконечно долго. На перемене я тут же выложила Акбару свои планы. Он засуетился, тоже загорелся идеей.

— Фотосинтезатор, говоришь? — глаза его озорно сверкнули. — Здорово! Если хорошо попросить Халилаака, он это сможет сделать. Говоришь, по фотографии можно будет узнать, что собой человек представляет?

— Ну да, — кивнула я. — Только для этого на твой фотоаппарат нужно будет установить специальное приспособление… Какое — надо подумать.

— Молодчина ты, Угилой! — обрадовался Акбар. — Приходи сегодня вечером к нам. Я и Бахадыра приглашу.

— С удовольствием!..

В этот день из школы я вернулась с головной болью, Не успела перешагнуть порог, как мама озабоченно спросила:

— Что с тобой, дочка? Ты такая бледная…

— Наверное, устала, — призналась я. — Сегодня были трудные предметы.

— Выпей горячего чаю и отдыхай, — сказала мама. — Ты сегодня вю ночь во сне разговаривала.