Владимир Куличенко - Интернет-сыщик

Интуиция подсказала сержанту он отправить мистеру Томасу электронное письмо с одной единственной фразой: «Я разыскал пуговицу. Коллекционер Поливайко». Это письмецо сержант отправил скорей в надежде на удачу. Он не рассчитывал всерьез, что хитроумный мистер Томас клюнет на его уловку. Миновал один день, второй, третий. Персональный электронный почтовый ящик сержанта оставался пуст. И вдруг пришел ответ: «Господин Поливайко, рад, что нас с Вами сближает общее увлечение — коллекционирование пуговиц. Но, простите, о какой конкретно пуговице Вы говорите? Будьте так любезны, опишите ее. Ваш мистер Томас». Платон Коромыслов слово в слово помнил описание пуговицы, о которой упомянула старушка незадолго до своего исчезновения. «Квадратная, серебристая, без дырочек», — написал сержант. «С чего Вы, господин Поливайко, взяли, что какая-то заурядная квадратная пуговица без дырочек могла меня заинтересовать? — пришел снисходительный ответ от мистера Томаса. — Прошу впредь меня не беспокоить по пустякам». Между тем, получив столь разочарующий отклик, сержант в приливе чувств хлопнул в ладоши. Мистер Томас обнаружил себя, и оставалось ждать, когда он объявится. Платон не поверил ни единому слову в последнем письме от него. Мистер Томас блефовал! Серебристая квадратная пуговица была крайне важна для него, и он ее упорно искал. Опыт сыщика говорил сержанту, что мистер Томас предпримет срочные меры для того, чтобы разыскать и завладеть долгожданной добычей — квадратной пуговицей. И, таким образом, будет вынужден обнаружить себя.

Миновала неделя. Сержант, надев на руку браслет, совершал пробежки с Фотоглазом, одновременно проверяя готовность биоробота выполнять всевозможные команды. Также Платон не забывал наведываться в домик к исчезнувшей старушке, чтобы покормить поросенка Бантика шоколадом. Словом, ничего по существу не изменилось в его буднях, и ничто не предвещало опасности. Тем более новое электронное письмо, пришедшее от мистера Томаса: «Господин Поливайко, — писал он. — Покорнейше прошу простить за мое последнее послание. Я погорячился. Буду Вам весьма признателен за возможность познакомиться с Вашей коллекцией. Предлагаю встретиться на западной пристани завтра, в пять часов утра. Ваш мистер Томас».

Ознакомившись с предпоследней строкой, сержант озадаченно поскреб затылок. На рассвете отдаленная западная речная пристань безлюдна. Случись что, на помощь рассчитывать не придется. Хотя, разумеется, можно вызвать наряд милиции для поимки беглого ученого. Но кто даст гарантию, что предложение о встрече — не очередной розыгрыш мистера Томаса? После короткого раздумья сержант написал: «Согласен», — и перевел стрелку звонка будильника на четыре часа.

Спозаранку сержант вскочил и устремился на кухню — варить кофе. Будильник заверещал в тот миг, когда Платон Коромыслов дожевывал второй бутерброд с сыром. Ровно пара минут потребовалась сержанту, чтобы привести в порядок свой внешний вид и, главное, пригладить хохолок на макушке. Вскоре Платон был уже на улице. Подходя к пристани, он обратил внимание на траву, прихваченную сильным ночным заморозком и посеребренную. Ступени лестницы, ведущей к причалу, тоже покрывал налет инея. Сержант принялся расхаживать взад-вперед по пристани, поглядывая на часы. Условленный срок давно миновал, но никто не появился. В конце концов, когда терпение истощилось, сержант хмыкнул, громко произнес: «Где же ты, приятель? Никак, вздумал мне голову морочить» — и пошагал прочь. В этот момент из прибрежных кустов послышался чей-то приглушенный голос: «Я здесь!». Сержант недоуменно взглянул в ту сторону, сделал еще шаг, поскользнулся и, высоко вскинув ноги, шлепнулся на асфальт. Больше он ничего не помнил. Очнулся Платон Коромыслов после чьих-то энергичных похлопываний по щекам. Открыв глаза, он увидел перед собой встревоженную женщину. Возле ее ног стоял бидон с молоком, — вероятно, она привезла молоко в город на продажу. «Как здоровье, милок?!» — обеспокоено произнесла она. — «Ты всю ночь, что ли, здесь куковал? Ступай домой, отоспись». Платон Коромыслов неуверенно поднялся и тут заметил, что куртка на груди расстегнута, а карманы выворочены и опустошены. Не осталось сомнений, что постарался именно тот тихоня, подававший голосок из кустов. Получалось так, что сержанта милиции обчистили как какого-то зеваку. Да вдобавок треснули по голове. Такого отношения к себе сержант не мог простить. Ему бросили вызов. И, похоже, Платон знал, с кем имел дело.