Шервуд Смит - Рена и таинственный чародей

Коннор покачал головой.

— Вряд ли. Во всяком случае, я этим не отличаюсь.

— Тайрон говорит… — Она вдруг замолчала.

Так никогда и не узнал Коннор, что же говорил Рене Тайрон. Он проследил за ее взглядом и замер. К ним приближалась высокая фигура, ясно рисовавшаяся в желтом свете факелов.

Дядя Фортиан!

Рена молча, с затаенным испугом смотрела на герцога.

— Принцесса ждет тебя в бальном зале, Юная Ученица, сурово произнес высокородный дядя Коннора, не обращая ровно никакого внимания на племянника.

— Ты еще не знаешь, как тебе повезло, что ты сирота, — тихо пробормотал Коннор.

Рена кинула на Коннора быстрый сочувствующий взгляд, сделала реверанс и поспешила удалиться. Герцог проводил ее долгим взглядом.

— Пошли в дом, — коротко бросил он Коннору, когда девочка скрылась из глаз.

И, не оборачиваясь, твердым шагом направился в сторону дворца, но не к бальному залу, а вверх, в уединенные апартаменты Рисмордитов.

По крайней мере, выволочка произойдет не на людях, подумал Коннор, поглядывая на маячившую впереди широкую спину своего дяди. Но успокоения эта мысль не принесла.

— Коннор! — воскликнула тетя Карлас, как только они вошли в гостиную. Она картинно приложила ладонь к голове и с облегчением упала на кушетку. — Я уж было собиралась посылать поисковый отряд!

Коннор закусил губу. Он прекрасно знал, что беспокойство тетки было притворным, что она по любому случаю готова закатить сцену, устроить целое представление. Но что он мог сказать?

Дядя обратил к нему холодный взгляд.

— Полагаю, ты вновь болтался без дела в театре? — Он говорил таким тоном, будто Коннор занимался какой-то непростительной мерзостью вроде закидывания картечью любимого гобелена королевы.

— Да, — смиренно подтвердил Коннор.

Тетя закатила глаза и судорожно вздохнула.

— У меня еще теплилась надежда, — медленно проговорил дядя Фортиан, — что ты портишь праздник и волнуешь свою тетю по важной причине. К примеру, выполняешь поручение короля. Или вдруг заболел настолько, что не в состоянии двигаться. Но исчезнуть на весь вечер, никому ничего не сказав… И после того, что случилось с принцессой в прошлом году… — Он воздел руки к потолку.

Раздраженный Коннор не удержался.

— Андреус из Сенна Лирван меня похищать не станет! — выпалил он и немедленно пожалел о сказанном.

Дядя поднял одну бровь и с холодной иронией произнес:

— Ты, может быть, получил весточку от короля-чародея с полной гарантией?

Коннор изо всех сил боролся с нахлынувшим на него желанием нагрубить и прекратить этот тягостный разговор.

— Меня удивляет, что ты так уверен в себе и вообще в чем-то, — не унимался дядя, размеренно шагая по комнате. — Не смог ужиться со своими братьями и сестрами в Сирадайеле и потому приехал сюда. Четыре года обучения в Школе Волшебства, и снова полная неудача. Твоя мать поручила тебя мне, чтобы ты мог научиться чему-нибудь путному, тому, что необходимо знать и уметь королевскому отпрыску… Но, кажется, и это тебе недоступно. При каждой возможности ты стремишься улизнуть, чтобы толкаться среди оборванных актеров, этих забулдыг и шарлатанов, которые и терпят-то тебя лишь из-за высокого положения в обществе.

Коннор сжал зубы. Поначалу актеры и вправду неохотно приняли его в свою среду. Но потом он сумел заслужить их уважение и стал среди них своим. Тете и дяде, конечно, кажется смешным уважение актеров. Они уважают лишь деньги и власть. Искусство и мастерство для них пустые слова.

— Он, кажется, так ничему и не научился, — простонала тетя.

— Мне неприятно отсылать тебя обратно к матери с позором, — добавил дядя Фортиан.

Коннор ничего не сказал. Он понимал, что каждое его слово оборачивается против него же и только раззадоривает дядю. Надо просто ждать, пока у герцога пропадет запал и угаснет последняя искра раздражения. А впредь постараться пореже попадаться ему на глаза.

Разглядывая узоры на ковре, считая листочки и распутывая взглядом переплетение тонких вьющихся стебельков, Коннор старался отвлечься от звука язвительного голоса дяди, дотошно перечислявшего все недостатки, пороки и изъяны характера беспутного племянника. В особенности невыносимо было слушать похвалы Гариану как прекрасному образцу для подражания. Дядя Фортиан не желал замечать в своих детях ничего дурного и очень гордился ими.

— …мы попытаемся в последний раз… — долетели до сознания Коннора слова герцога.