Джей Уильямс - Герои ниоткуда

— Мистер Крамп говорил мне о вас, — произнес доктор Корнелиус. — Так, значит, вы не хотите браться за спасение нашего мира без вознаграждения?

Он говорил спокойно, но после этих слов Джесс почувствовал, что краснеет — его охватил стыд.

— Я этого не говорил, — запротестовал он.

Большие темные глаза доктора Корнелиуса остановились на нем, и Джесс понял, что лучше бы ему было промолчать.

— Так это ваш друг сказал такое?

— Я ему не друг, — буркнул Рич. — Но верно, сказал это я. Ну и что? Вы хотите, чтобы мы поймали опасного зверя. За это полагается награда.

— Совершенно верно, — сказал премьер-министр. — Но мне кажется, вы не очень хорошо представляете, что вас ждет. Садитесь, пожалуйста.

Он взмахнул рукой. От стены отъехали стулья и остановились позади ребят и мистера Магнуса.

Доктор Корнелиус продолжал:

— Дело ведь не в том, чтобы просто поймать зверя. Я покажу вам Фенриса.

Он повернулся к мистеру Магнусу.

— У вас с собой Глаз?

Бородатый Магнус вынул из кармана маленький шарик, сделанный из чего-то похожего на мутное стекло. Держа его на ладони, он произнес:

В комнате потемнело. Казалось, все вокруг заполнил туман, и Джесс едва мог видеть остальных. Шарик засиял. Мягкий свет, похожий на тот, что разливается над снежным полем перед рассветом, распространился от него, и глазам ребят предстал безрадостный ландшафт.

Серые скалы; черная, окаменелая земля простиралась под серым небом. Несколько голых деревьев торчали там и сям, тоже мертвые и обгоревшие. Громадный ворон тяжело взлетел, хлопая крыльями, с одной из ветвей. Джессу почудилось, будто он пролетел прямо у него над головой и исчез где-то во мраке позади. Вдали появилось маленькое черное пятно. Оно увеличивалось, и вскоре Джесс понял, что это бежит какое-то существо. Когда существо приблизилось так, что его можно было рассмотреть, Джесса пробрал холод. И холод этот шел не снаружи, но родился где-то глубоко внутри.

Перед Джессом стоял мрачный, судя по всему, изголодавшийся зверь. Шкура всклокоченная и грязная, местами облезла так, что проглядывала голая кожа, плотно натянутая на ребра. Лопатки зверя торчали над низко опущенной головой. У зверюги был плоский череп и длинная морда, а между челюстями, замазанными кровью, свисал окровавленный язык. Он поочередно смотрел на людей, наблюдающих за ним, с одного на другого перекатывая свои желтые, похожие на огни, глаза.

Судорога ужаса сковала Джесса, и он задержал дыхание. Шарик потемнел, изображение исчезло, и комната вновь наполнилась солнечным светом, лившимся сквозь высокие окна.

Голос доктора Корнелиуса прорезал тишину.

— Вы испытали ужас — а ведь это была лишь тень Фенриса! То есть изображение, которое вы видели, только его тень!

Рич взорвался:

— И вы полагаете, что мы можем справиться с таким существом?

— Да как сказать, — протянул премьер-министр. — Однако мне известно, что в нашем мире только вы можете сделать это. Вы оба, и никто другой.

Рич, покачав головой, сник.

— А теперь позвольте закончить, — продолжил доктор Корнелиус. — Хотя наш мир и ваш не соприкасаются, но они влияют друг на друга, они взаимодействуют. И все большие, потрясающие события одного мира — отражаются на другом. У вас не возникало ощущения, что кое-что из услышанного вами здесь вам как будто уже знакомо?

— Да, было, — ответил Джесс. — Например, мистер Крамп процитировал Шекспира, но назвал другое имя. А имя Фенрис — мне кажется, я встречал его в норвежских сагах.

— Вот видите, — заметил доктор Корнелиус. — Я не могу представить доказательств, но поверьте — если Волк уничтожит наш мир — ваш мир тоже дрогнет. Все, что у вас есть плохого, станет еще хуже. Страх, исходящий от Фенриса, просочится в ваш мир, как яд проникает в кровь. Словом, если вы наложите цепи на Волка, вы спасете свой мир так же, как и наш.

Ребята уставились на него с трепетом. Затем Рич пробормотал:

— Ну, если это действительно так…

— Это так, — подтвердил премьер-министр тоном, не допускающим сомнений.

Наступила долгая пауза. Прервал ее Джесс, который сам услышал собственный голос словно бы со стороны:

— Не знаю, как он, но я пойду.

— А я и не говорил, что не пойду, — вскинулся Рич. — Хочешь выставить меня трусом, да? Хочешь свалить все на меня, так, что ли?