Райдер Уиндем: Жизнь и легенда Оби-Вана Кеноби

Изготовление светового меча на Илуме не расценивалось как самое вызывающее испытание для ученика джедая, но для Оби-Вана это было подтверждением, что он стал рыцарем-джедаем. И если кто-то и ценил возможность стать джедаем, это был Оби-Ван. Меньше года назад, за несколько недель до своего тринадцатого дня рождения, он был почти убежден, что ни один рыцарь-джедай или Мастер никогда не выберут его учеником.

Но теперь те дни остались позади. Рыцарь-джедай Куай-Гон Джинн, после уговоров Мастера Йоды, взял Оби-Вана своим падаваном. У них было трудное начало, и стало еще трудней, когда Оби-Ван на время присоединиться к революции на планете Мелида-Даан, и об этом решении он скоро пожалел. Куай-Гон простил его и принял назад, но между ними все же оставалась неловкость. Однако, несмотря на их разногласия и конфликты, между ними укреплялась связь, и оба были уверены, что эта связь со временем станет сильней.

Так случилось, что Оби-Ван и его учитель, путешествуя на маленьком транспортнике, одолженного Галактическим Сенатом, совершили паломничество в заснеженный мир Илума. Когда Оби-Ван размышлял над синим кристаллом, который он только что забрал из холодной пещеры, Куай-Гон стоял недалеко и наблюдал.

Используя Силу, Оби-Ван Кеноби заставил компоненты своего светового меча парить в воздухе перед ним. Синий кристалл медленно вращался, затем стал двигаться к ячейке энергии светового меча. Фокусируя все свое внимание на компонентах, он закрыл энергетический отсек и установил закрывающий механизм. Сбор светового меча был завершен.

Световой меч все еще летал перед ним, и Оби-Ван перевел свой взгляд на учителя. Как и Оби-Ван, Куай-Гон носил закрытую одежду, которая защищала его от холода. Куай-Гон не сводил глаз с парящего светового меча. Оби-Ван думал, что заметил что-то далекое в выражении учителя, как будто его мысли были в другом месте.

Световой меч Оби-Вана тихо покачивался. Подождав несколько секунд, Оби-ван спросил:

– Разве вы не должны что-нибудь сказать, учитель?

Куай-Гон взглянул на Оби-Вана.

– Ах, да, – сказал он. Обратив свой взгляд на парящий световой меч, он начал декламировать: – Кристалл – сердце лезвия. Сердце – кристалл джедая. Джедай – кристалл Силы. Сила – лезвие сердца. Все переплетены: кристалл, лезвие, джедай. Вы… единое целое.

Оби-Ван услышал колебание Куай-Гона в последнем предложении и в голосе учителя заметил намек грусти или сожаления. Когда он приблизился, чтобы взять висящий в воздухе световой меч, и прикрепил его к своему боку, он сказал:

– Учитель, я сделал что-то не так?

– Нет, падаван, – ответил Куай-Гон. – Ты делаешь все правильно. Я сожалею, что именно я не помню этого момента. – Затем Куай-Гон отвел взгляд в сторону, окидывая пристальным взглядом склон над пещерой. – Очень жаль, что такой поразительный пейзаж мог так измениться из-за глупых воспоминаний.

Оби-Ван покачал головой.

– Извините, учитель, но я не понимаю.

Куай-Гон перевел взгляд на Оби-Вана и сказал:

– Последний раз, когда я стоял в этом помещении, я был с Ксанатосом.

Оби-Ван глотнул. Ксанатос был предыдущим учеником джедая. Наделенный Силой и храбрый воин, Ксанатос прошел бок о бок с Куай-Гоном много миссий, но, в конце концов, покинул Орден Джедаев, чтобы присоединиться к своему биологическому отцу, продажному правителю, который начал гражданскую войну на своей родной планете, Телос IV. Куай-Гон был вынужден убить отца Ксанатоса, но это не остановило и не отвернуло Ксанатоса от его пути к темной стороне.

Спустя многие годы, Куай-Гон утверждал, что он никогда не возьмет другого ученика, и то, что он в конечном счете сделал, было заслугой Оби-Вана. Но вскоре после того, как Оби-Ван стал падаваном Куай-Гона, Ксанатос снова появился, решив отомстить своему прежнему учителю, и, в итоге, почти разрушив Храм джедаев. Оби-Ван и Куай-Гон догнали Ксанатоса на Телосе IV, но не смогли остановить темного джедая от преднамеренного сведения счетов со своей жизнью – от прыжка в кипящий черный пруд кислоты.

– Ксанатос не был вашей ошибкой, – выпалил Оби-Ван, не подумав. Куай-Гон не ответил на его мнение, и он почувствовал, что его лицо краснеет.

– Возможно, ты прав, – ответил Куай-Гон. – Но все-таки, я был в ответе за Ксанатоса. Он также был моим другом.

Оби-Ван ничего не ответил. Он стал воспринимать Ксанатоса как воплощение зла и с трудом мог поверить, что он мог быть кому-то другом.

Оби-Ван чувствовал себя немного уязвленным. Путешествие на Илум было важно для него, и он не ожидал, что мысли его учителя переключатся на Ксанатоса. Ему хотелось, чтобы память Куай-Гона о неудавшемся ученике растворилась вместе с самим Ксанатосом на Телосе IV, но он сразу же похоронил эту мысль и выкинул ее из головы. Мысли о подобном могла только привести к темной стороне – Оби-Вану не нужно было, чтобы Мастер Йода, Куай-Гон или кто-нибудь еще напоминали ему об этом.