Анна Устинова: Волшебная дуэль

За подол юбки Ядвиги Янусовны цеплялся леший, макушка которого едва доставала ей до пояса. Волосы и борода зеленые, личико корявое со свернутым набок и к тому же приплюснутым носом, ноги короткие, толстые, кривые. Кафтанчик и штанишки Ничмоглота – под цвет шевелюры, тоже зеленые, и словно сшитые из лопуха. На ногах – лапти.

И наконец Козлавр – существо с головой и туловищем козла и человеческим торсом, облаченным в кокетливый светлый фрак, под которым белела манишка и пунцовела бабочка в белый горошек.

При свете дня подобная компания наверняка привлекла бы внимание прохожих. Однако сейчас стояла глубокая ночь, а ночи многое сглаживают. Да и оглушительные раскаты грома прогнали с улицы последних прохожих. Поэтому нелегально прибывшая из страны На Краю Света шестерка представителей Темных сил преспокойно себе ловила машину.

– В легковую не влезем, – деловито заметила Ядвига Янусовна и шмыгнула длинным носом, увенчанным внушительной бородавкой. – Нам нужен микроавтобус.

– Разбежалась, – пробасил Ничмоглот. – Где ты ночью его возьмешь?

– Тату-уша, – вкрадчивым голоском протянула Ядвига. – Наколдуй нам подходящую машинку.

– Прекрасно знаешь, что не могу, – отрезала Тата. – Мы ведь не в официальной командировке, а нелегально. Поэтому волшебные силы надо экономить. Чую, что они нам еще ой как пригодятся. А с транспортом, это уж как повезет.

– Ой, едет! Едет! – радостно заверещала младшая ведьма Луша.

И вся нечестная компания, отчаянно размахивая руками, ринулась на проезжую часть. Микроавтобус резко свернул в сторону и, прибавив скорость, унесся в ночь.

– Вы его испуга-али, – возмущенно проблеял Козлавр. – Разве можно вот так, всей толпой?

– Если кто его испугал, то именно ты, – дернула его за бороду Натафталина.

– Попрошу без рук, – встал от возмущения на дыбы Козлавр. – Конечно, поэта каждый может обидеть. А я джентльмен. Не могу адекватно ответить даме на хамский поступок.

– Всем цыц! – рявкнула Тата. – Еще один едет. Прикройте Козлавра, чтоб не спугнул. А голосовать я буду сама.

Четверо оттеснили упирающегося поэта-сатирика на тротуар и прикрыли своими телами. А Татаноча кокетливо подняла руку. Микроавтобус остановился.

– Бабуля, тебе куда? – высунулась из открытого окошка голова водителя.

– Какая я вам бабуля? – сварливо откликнулась Татаноча.

– Сорри, мадам. В темноте ошибся.

– То-то же, – смягчилась Тата. – До трех вокзалов довезете?

– С превеликим удовольствием, – улыбнулся водитель. Но, заметив остальных, недовольно добавил: – О-о, да вас много. И еще коза.

Такого унижения мужественный поэт-сатирик стерпеть не мог.

– Я-а-а, – проблеял он, собираясь добавить, что он никакая не коза и вообще другого пола.

Однако Ядвига быстренько обмотала ему морду поясом Ничмоглота, а Луша еще, использовав свою шаль в качестве смирительной рубашки, привязала руки к козлиному телу.

– Да вы не волнуйтесь. Козочка у нас смирная, ласковая, молодая, – с интонациями деревенской бабушки проговорила Натафталина.

Возмущенная «козочка», вращая налитыми кровью глазами, била копытами по асфальту.

– Видите, как ей нравится, когда ее хвалят, – подхватила Ядвига. – Прямо обожает доброе слово. И мне, инвалиду, на старости лет от такого животного ласкового радость.

– Чего ж вы в Москву-то свое животное притащили? – поинтересовался водитель.

Повисла короткая пауза. Все задумались, напряженно соображая, зачем можно привезти козу в Москву.

– А на прививки, милок, возили. К ветеринару, – первой нашлась Ядвига Янусовна.

– Ну, вы, бабки, даете, – присвистнул водитель.

– Тут не одни только бабки, тут и мужчина есть, – настала очередь обидеться Ничмоглоту.

– Извини, дед, не заметил, – виновато усмехнулся водитель. – А насчет ветеринара, что ж у вас поближе Москвы не нашлось?

– Во-первых, не нашлось, – на ходу врал Ничмоглот. – Деревня наша заброшенная, вымирающая. А во-вторых, у нас с супругой, – указал он на Ядвигу, – тут, в Москве, сынок ветеринар. В общем, и прививки сделали, и сынка проведали.

– И вообще, плачу вам тройную цену, – вмешалась Тата. – Мы уже на электричку опаздываем.

– А салон ваша козочка мне не испачкает? – все еще сомневался водитель.

– Никогда, – заверила Ядвига Янусовна.

– Ну ладно. Поехали. – Водитель распахнул перед ними дверцу.

Козлавра втиснули общими усилиями между двумя рядами кресел. Поэт-сатирик возмущенно мычал: ему было тесно и неудобно, и он опасался упасть.