Пол Стюарт - Зимние рыцари

Игра света и тени была везде. Квинт видел залы, залитые таким ярким светом, что на них невозможно было смотреть; тёмные комнаты, обитые чёрным лафовым деревом; профессоров, блуждаюшдх, как призраки, по бесконечным лабиринтам дворца, выполняя свои секретные задания, производя сложные вычисления, тихо беседуя на важные научные темы.

По двое, по трое, небольшими группами и поодиночке бродили они из комнаты в комнату, из зала в зал в ожидании новой гениальной идеи.

Профессоров Школы Света и Тьмы можно было узнать не только по одежде, но и по посохам, в рукоятки которых были встроены линзы телескопов. Кроме того, каждый профессор этой школы носил очки, иногда даже сразу несколько пар разных диоптрий — на носу, на лбу, на цепочках. Таким образом, они могли быстро подобрать пару, нужную для работы в тускло или ярко освещённой комнате.

«Как непохожи они на шумных, суетливых академиков других школ Санктафракса», — подумал Квинт. И правда, Школа Света и Тьмы была непросто самой красивой и величавой в воздушном городе, её профессора соблюдали особую секретность и не интересовались жизнью, кипевшей за стенами чёрно-белой обители.

Теперь, когда к власти пришли профессора Света и Тьмы, в Санктафраксе должны были произойти большие изменения.

Тем временем капитан Сигборд провёл гостей в верхние покои, расположенные под самым куполом. Длинный коридор завершался двумя дверьми — чёрной и белой. Гоблин остановился.

— Высочайшие Академики ждут, — он отступил в сторону, пропуская Шакала Ветров вперёд.

Квинт шагнул следом, но капитан положил ему на плечо руку.

— Тебе придётся подождать, паренёк, — улыбнулся он. — Посиди вон там, тебя позовут.

Проследив за указательным пальцем Сигборда, Квинт заметил скамеечку, на которой коротал время долговязый юноша в выцветшей тунике. Квинт послушно занял свободное место на скамейке, и Сигборд, благожелательно кивнув, поспешил вниз. Когда шаги гоблина стихли, Квинт прервал напряжённое молчание.

— Меня зовут Квинтиниус Верджиникс. Я ученик. — он запнулся, — бывший ученик Линиуса Паллитакса.

Он протянул руку, но незнакомец бросил исподлобья подозрительный взгляд и руки не подал.

— Ты, конечно, родился и воспитывался в Санктафраксе, — фыркнул он. — Странно, что ты опустился до разговора со мной — скромным точильщиком ножей из Нижнего Города.

— Вообще-то мой отец — воздушный пират, — тихо сказал Квинт. — И я тоже родился в Нижнем Городе.

Нелюбезный собеседник прищурился:

— Что же тогда ты здесь делаешь?

— За мной послали, — ответил Квинт. Ему решительно не нравился тон своего нового знакомого. — Впрочем, этот же вопрос я могу задать тебе.

— Меня пригласил профессор Тьмы. — Чистильщдк ножей важно выпятил грудь.

— Я был всего лишь простой бедняк Вил Сорнисор, когда обнаружил в грязи на Якорной Площади потерянный телескоп профессора Тьмы. — Юноша счастливо улыбнулся, было видно, что его распирает от гордости. — Я почистил линзу, немного усовершенствовал свою находку и вернул профессору. Он был поражён. Да!

Лично пригласил меня свою школу. Сказал, у Меня редкий талант, которым пре небрегать — преступление.

Юноша поднялся и разгладил свою старую тунику.

— А сейчас, — он самодовольно улыбнулся, — ты видишь перед собой не кого другого, как Вилникса Подлиниуса — будущего воспитанника Рыцарской Академии, подопечного самого Высочайшего Академика!

— Одного из двух Высочайших Академиков, Вилникс, друг мой, — прозвучал раскатистый голос. — И, по-моему, я просил тебя не хвастаться?

Квинт обернулся. Чёрная и белая двери были распахнуты настежь, а за его спиной стоял облачённый в черну мантию профессор Тьмы. Рядом с ним улыбался одетый во всё белое профессор Света. А чуть позади маячила высокая фигура Шакала Ветров.

Квинт почтительно поклонился и краем глаза заметил на лице Вилникса хмурую гримасу.

— Уже подружились? — весело спросил профессор Света юношей. — Отлично, отлично.

Вилникс выступил вперёд и отвесил низкий поклон.

— Да, профессор.

— Мы должны сделать заявление, — сообщил профессор Тьмы, переводя взгляд с Квинта на Вилникса и обратно. — Важное заявление.

— Этот день войдёт в историю Санктафракса, — добавил звонким голосом профессор Света. — И не только потому, что вместо одного Высочайшего Академика назначены двое. А потому, что среди двадцати двух учеников, отобранных в школах Санктафракса, в Рыцарскую Академию поступят два уроженца Нижнего Города.