Олег Рой: Загадка Атлантиды

– Женя, нож!

Мальчик понял. Схватив нож за лезвие, он рукояткой вперед кинул его деду. Сан Саныч поймал оружие на лету и одним движением переправил в горло стражнику. Стражник, выронив кнут, схватился за шею и с хриплым бульканьем упал на пол.

Тут Оля, державшая другого стражника под прицелом фонарика, закричала:

– Сан Саныч, второй сматывается!

Хранитель повернулся ко второму противнику. А в том, видимо, проснулась звериная натура крысы, которая никогда не нападает в одиночку, теперь он удирал. В руках Сан Саныча появился арбалет, и посланная им стрела, пробив позвоночник, пригвоздила стражника, не успевшего даже охнуть, к стене. Оля опустила фонарик и с отвращением отвернулась.

Убрав арбалет, Сан Саныч пошел за мечом. Он как раз выпутывал его из кнута, когда к нему приблизился Женька.

– Дед, а дед… Почему ты сразу не стрелял?

Сан Саныч виновато взглянул на внука.

– Да забыл я об арбалете! Что-то увидел на столе и про все забыл. О, кстати…

Сан Саныч отправился было к разрубленному столу, но Женька его остановил.

– Дед, а достань нож, пожалуйста! – Парень глазами показал на стражника, из горла которого торчал его нож.

– А сам что, не можешь?

Женька опустил глаза.

– Нет, дед, я того… Боюсь, в общем.

Кивнув, Хранитель подошел к мертвому стражнику, выдернул нож, вытер лезвие о его одежду и протянул внуку.

– Не убирай, может еще пригодиться.

Оля все еще стояла посередине зала с зажатым в руке фонариком. Она боялась посмотреть на мертвого стражника, ей было холодно и ужасно хотелось уйти отсюда, но девочка не решалась признаться в этом. Подошел Сан Саныч, взял у нее из руки фонарь и выключил его. Потом положил Оле руку на плечо и сказал:

– Спасибо, Оля! Ты только что спасла нам всем жизнь. Что бы мы без тебя делали?!

Девочка улыбнулась и подумала: оказывается, все не так страшно.

Наконец Хранитель получил возможность увидеть то, что его так заинтересовало. Он взял один из лежащих на столе листков, всмотрелся в него и воскликнул:

– Почерк Риты! Женя, здесь была твоя мама!

Мальчик мигом подлетел к деду, схватил со стола еще один листок и закричал:

– Точно, дед! Оль, смотри, это мама писала! Дед, а где она?

Женька огляделся, как будто прямо здесь и сейчас должна была появиться его мама. Но увы…

Вдруг из-за двери раздался громовой голос, очень низкий и громкий, говоривший что-то на незнакомом языке. Язык был красивым и певучим, но в то же время в голосе слышались и стук камней, и шорох листьев, и звон металла.

Коротко приказав ребятам спрятаться, Сан Саныч прижался к стене около двери. Меч он взял в одну руку, а подобранный кнут стражника зажал в другой. Женька с ножом встал по другую сторону двери. Оля спрятаться не успела. Она как стояла, так и осталась стоять посередине зала, только машинально засунула листок, исписанный почерком Риты, который держала в руках, в карман своих кожаных ковбойских штанов.

Дверь широко распахнулась, чуть не припечатав Женьку к стене, и в зал вошел огромный человек. Увидев Олю, он удивленно спросил:

– Это еще что такое?

На ум девочке не пришло ничего иного, кроме как сделать реверанс и сказать:

– Я Оля, здравствуйте!

Растерявшийся от неожиданности великан даже не услышал, как взмахнул кнутом Хранитель. Кнут опутал ноги вошедшего, а вылезший из-за двери Женька толкнул его в спину. Гигант растянулся на полу. А спустя всего минуту или две он уже сидел на стуле, крепко связанный веревкой из запасов Женькиного жилета. Напротив него расположились Сан Саныч и Женька, а сзади устроилась Оля, державшая в руке фонарик и готовая в любой момент пустить его в ход. Она мерзла здесь, во дворце, больше мужчин, поэтому время от времени зябко потирала плечи и иногда дула на ладошки, согревая их.

Эртоферон и Хранитель молча смотрели друг на друга. Библиотекарь рассматривал того, кто стал причиной всех его несчастий, и находил, что высоченный, идеально, как античная статуя, сложенный человек с очень развитой мускулатурой и правильными чертами лица мог бы, пожалуй, даже считаться красивым, если бы его лицо выражало доброту или глубину мысли. Но на нем читались лишь жестокость и пресыщенность.

Сан Саныч первым прервал молчание.

– Здравствуйте, Эртоферон! Я – Главный хранитель Книжного мира, и вот, – он указал на обшлаг своего рукава, где находились шесть ромбов, – подтверждение моих полномочий. Я обвиняю вас в незаконном проникновении в мир людей и похищении оттуда человека. Моей, кстати, воспитанницы. Основные мотивы ваших действий мне известны, но я хотел бы услышать о них поподробнее, и именно от вас. И еще мне хотелось бы понять, для чего вам понадобилась моя воспитанница.