Деби Глиори: Чисто убийственная магия

К великому смущению Титуса, на его руках не оказалось ни царапины.

— Титус, а что ты делаешь во рву?

— Спасаю тебя от этого зверя.

— О, Титус… как это храбро!

— Но, — сказал Титус, отползая по спине Тока назад, подальше от страшных зубов, — это было не храбро, это было глу…

Его слова потонули в звуке множества лопающихся пузырей — это Ток скрылся под водой. Титус почувствовал, как пара сильных рук подхватила его и вытащила на поверхность.

— Пандора, — сказал он, глотнув воздуху. — Что ты делаешь?

— Спасаю тебя , о брат мой. — Она начала профессионально грести одной рукой к берегу, другой поддерживая Титуса под подбородок. — Спасаю тебя от тебя самого…

— Почему ты не сказала мне? — простонал Лэтч. — Вместо того чтобы заставлять меня разыгрывать из себя идиота…

Миссис Маклахлан смотрела в небо, где на фоне звезд вырисовывались силуэты Сэба и Ффупа.

— Ты не разыгрывал идиота, дорогой. Наоборот, ты показал чудеса храбрости.

— Но эта твоя коробочка, — настаивал Лэтч. — Ты должна была мне сказать…

Миссис Маклахлан опустила глаза и посмотрела на него.

— Сказать что ? — спросила она. — «Дорогой Лэтч, у меня есть маленькая коробочка, в которой сверхумный компьютер совмещен с доброй старомодной магией, поэтому отойди в сторону и позволь мне позаботиться об этом вооруженном до зубов бандите…» или «Отодвинься немного, дай старой ведьме разобраться с этим гангстером». Спустись на землю, парень, — ты бы мне ни за что не поверил.

— Хм, — Лэтч яростно почесал ногу под килтом. — Хмм… да… ты абсолютно права. Но теперь я верю, — он помолчал и внезапно попросил: — Флора, ты не могла бы с помощью своей коробочки сделать что-нибудь с этой дурацкой юбкой из тартана?

Хохот миссис Маклахлан разнесся над поляной и слился с отдаленным пыхтением рыболовного катера, который чертил по глади залива серебряную линию.

На кухне Шлосса Мари Бэн дремала в старинном кресле, ее босые ноги покоились на мохнатой спине Нота, а на коленях корешком вверх лежала раскрытая поваренная книга.

В кладовой жужжал и постукивал отремонтированный холодильник, все глубже погружая Стрега-Нонну в морозный сон.

— Титус, — позвала Пандора, появляясь на пороге его спальни.

— Ухмм? — Титус нехотя оторвал взгляд от страниц компьютерного руководства.

— Можно войти? В моей спальне разгром, мне нечего почитать, а вместо кровати у меня груда сломанных спичек.

— Ты думаешь, у тебя одной проблемы, — огрызнулся Титус, в отчаянии листая руководство. — Мой CD-ROM сломан. Я разобрал его и обнаружил, что кто-то запихнул туда шкурки от бекона.

— Фффуууу, — скривилась Пандора. — Это похоже на фокусы, которые любит проделывать Дэмп…

— Дети такие неряхи, — сказал Титус.

— У меня никогда не будет детей, когда я повзрослею, — заявила Пандора.

— А я никогда не повзрослею, — поклялся Титус. — Подумать только — пятьдесят свечек !

— Шестьсот свечек! — простонала Пандора.

— Ты их просто не сможешь задуть, — сказал Титус.

— Спорим? — оживилась Пандора.

— НЕТ , — решительно отчеканил Титус.

Дэмп раскинулась словно морская звездочка. Родители по обе стороны от нее кряхтели во сне, стараясь не свалиться с узеньких полосок кровати, которые она им оставила. Малышка лежала в темноте, окруженная сонными запахами, и прикидывала, что сделать: заорать, захныкать или снова заснуть. Она совсем было склонилась к последнему, но в этот момент что-то разбудило ее окончательно. Дэмп широко раскрыла глаза. Вот оно, опять — кто-то скребется. Разглядеть хоть что-то было невозможно, даже при том, что лунный свет щедро лился через окно спальни и растекался на полу перед камином. Веки Дэмп, вновь отяжелев, закрылись, отбросив длинные тени ресниц на ее щечки. Легкое, как мотылек, дыхание сменилось на глубокое и размеренное, и считаные секунды спустя она уже крепко спала.

Мультитьюдина под кроватью застонала и стиснула раздувшийся живот передними лапами. «Все, хватит, больше никогда! — поклялась она. — Это слишком похоже на тяжелую работу, — напомнила она себе в промежутке между стонами. — И кроме того, — легкомысленно добавила она, — я никогда не восстановлю свою девичью фигуру, если буду беспрерывно заводить детей». Через две минуты она уже недоверчиво рассматривала крошечную розовую копию себя самой. «Что это такое? — удивилась она, — всего один ? Фью, легко отделалась — я-то думала, что жду не меньше шести…» Малюсенький лысый крысеныш открыл рот, чтобы потребовать обслуживание в номер. «Что касается твоего имени, — подумала Мультитьюдина, привычным жестом засовывая дочку под мышку, — то я назову тебя Терминусочка…»