Владислав Крапивин - Выстрел с монитора (сборник)

— Извините. Если бы я знал, что…

— И что бы вы сделали? — с великолепным ехидством поинтересовался Мохов. И вдруг улыбнулся с обезоруживающей детскостью: — А, да чего там… Это же исключительно мои проблемы! Можно сказать, этические. Сам шумно декларировал невмешательство сторон, а теперь… Ладно, за себя и за ребят не волнуйтесь, сделаем…

Это «за себя», поставленное перед «ребятами», уязвило Корнелия.

— И все–таки я волнуюсь. За ребят. Как они там, куда…

— «Ва», как говорит любезнейший наш Кир. Вы окажетесь в зоне обсерватории «Сфера». Там обратитесь к сотруднику Михаилу Скицыну. Кстати, крайне оригинальная личность, мой заклятый противник. Он всегда преисполнен энтузиазма и все заботы возьмет на себя… Ребят, скорее всего, разберут по семьям. Уж чего–чего, а гуманизма там у них не занимать… Порой излишек его оборачивается неожиданной стороной, но это, к счастью, лишь против старых дурней вроде меня.

Корнелий смотрел с нерешительным вопросом.

— Дабы не оставлять вас в недоумении, изложу суть. — Мохов опять по–новому, нервно усмехнулся. — Я был сотрудником обсерваторской спецгруппы «Кристалл–два», крепко разругался с руководством и, сильно опередив других в эксперименте — честно это говорю, — ушел через грань, сюда… Были и другие причины… Длинная история. А для меня вдвойне сложная, ибо я был резким противником практических контактов разных пространств. Как говорится, сторонником «невмешательства во внутренние дела», во имя осторожности. Чтобы не вызвать непредсказуемых последствий… А пришлось не только вмешаться, но даже связаться со здешним подпольем… Поскольку нынешние служители храма Девяти Щитов есть не что иное, как часть системы сопротивления государству. Борьбы с нынешней машинной властью. Пришлось выбирать: или работать на эту власть, или быть с ее отрицателями…

— Я обыватель… — скованно сказал Корнелий. — г Никогда не думал, что в стране есть организованное сопротивление.

— К сожалению, не очень организованное, разношерстное… И… — Он словно спохватился. — Я к нему имею лишь косвенное отношение. Поскольку все, кто занят теорией Кристалла, увы, не могут остаться вне кипения человечес ких страстей и споров… Впрочем, ну их к черту… — Мохов неожиданно сник.

Корнелий деликатно сказал:

— Последнее время я то и дело слышу об этой теории. О кристаллическом строении Вселенной. Значит, это очень серьезно?

Мохов словно обрадовался вопросу:

— Это одна из древнейших теорий. До последних лет она считалась невероятными бреднями, вроде алхимии или астрологии. Факты взаимопроникновения пространств замалчивались или отрицались. Впрочем, как и сейчас… Но отрицать их полностью уже невозможно. Вот и были созданы научные группы из сторонников этой теории… Впрочем, вам это не интересно. К тому же я чувствую, что вы тревожитесь за детей. Не бойтесь, Анда о них позаботится, она золотой человек.

То, что Мохов увидел его беспокойство, было Почему–то приятно Корнелию. А еще приятнее, что он сказал про Анду «золотой человек».

«Ой, Корнелий, Корнелий…»

Впрочем, большого беспокойства за ребят он не чувствовал. Ощущение безопасности и доверчивости пришло к нему в таверне «Проколотое колесо» сразу. Даже вопрос, когда и как случится переход, не очень волновал. И Корнелий сказал искренне:

— Почему же! Теория Кристалла меня очень интересует. Я слышал о ней еще в детстве. — Он едва не добавил, что в те годы был дружен с Петром, но опять шевельну лось чувство вины. И он только произнес: — Тогда мне даже казалось, будто я в ней что–то понимаю…

Мохов кивнул:

— Начала теории довольно просты. В них разбирается даже мой сын, он пятый класс окончил… Вот смотрите..

Мохов шагнул к панели. В черной глубине большого экрана повис зеленоватый, реальный — хоть пощупай — кристалл. Он был похож на полупрозрачный, заостренный с обеих сторон карандаш.

— Представим, что у Вселенной именно такое строение…

Корнелий кивнул:

— Я представил… Но тогда вопрос: почему мы не видим этой стройности в натуре? Галактики — это лохматые спиральные образования…

— Ну, голубчик мой! Вы рассуждаете, как мой давний оппонент доктор д’Эспозито. Он хотя и доктор, но полный… простите… Нельзя же представлять модели так буквально. На самом деле данные здесь плоскости кристалла — это многомерные пространства…

— Да, я понимаю…

— Материальные субстанции возникают именно внутри этих пространств. Это во–первых… А кроме того, даже такая наука, как кристаллография, утверждает, что в местах нарушения кристаллических структур часто появляются спиральные образования. Как аномалии…