Гарри Тин - Космические пираты

Хорошо смотрелся Пуфик. Он не пытался, как другие, пробовать жевать пирожки или бутерброды. Он брал пример с Азы. Та ела в основном конфеты. Поэтому и Пуфик спокойно, без всяких эмоций, культурно забрасывал конфету за конфетой в рот. Благо на столе их высилась целая горка.

Пропихнув с помощью пальцев рук очередной пирожок в горло, с ответным словом от имени роботов выступил Дормидонт. Начав свою речь традиционным «господа министеры и товарищи робята», он сразу перешел к основной части. Сводилась она к перечислению древних пословиц.

«Робот — лучший друг человека».

«Без робота — не вытащишь и рыбку из пруда».

«Семь раз отмерь, а робота уважь».

«Два кольца, два конца, посередине — робот».

И так далее. Робот почему-то получался лучше всех. В последнее время Дормидонт частенько стал похваливать своих собратьев. Особенно после промашки с Азой, которая по его недосмотру была долгое время записана в роботы. Но как забыть те десятки споров, что постоянно возникали между ними?

Вот и сейчас Аза, не раз слышавшая эти пословицы, предложила всем на их основе игру в «угадайку».

— Сколько робота не корми… — начала она.

— … А он все в лес смотрит, — продолжил Па.

— Верно, — обрадовалась Аза. — Теперь другая. Завтра, завтра, не сегодня…

— … Так все роботы говорят, — на этот раз первой догадалась Ма.

— А вот еще. Не плюй в колодец….

— … Пригодится роботу, — обрадованно закончил Альф.

Дормидонт обиделся.

— Да мы вообще плевать не умеем, а тут это нам зачем-то пригодится. И почему мы все в лес смотрим после еды? Мы ведь городские роботы.

— Не обижайся, старичок, — обняла Дормидонта Аза. — Я просто пошутила, чтобы ты меньше хвастался.

После «старичка» Дормидонт обычно прощал Азе все, радуясь, что ее острый язычок не пожалел его как «хорошенького дурачка».

— В такой день можно, — вступилась за Дормидонта Ма. — Он ведь первым вспомнил о долге и в конце концов собрал нас всех здесь.

Присутствующие зааплодировали Дормидонту и тот сразу оттаял.

— А я хочу поднять тост и за другой праздник, — вспомнил вдруг Жвачкин, держа в руке чашку с киселем. — За великое астрономическое событие.

Главный географ вскочил на своего любимого конька.

— Ведь что выражает это явление? Не только то, что день равен ночи, но и то, что ночь равна дню. И равна не когда-нибудь, а именно весной, 22 марта. Вот насколько точная эта наука география. При этом день длится не шесть или семь часов, как думают некоторые, — тут он почему-то посмотрел на Па, — а ровно двенадцать. Не менее удивительно, что двенадцать часов длится и ночь.

Жвачкин еще долго продолжал в том же духе, делая разнообразнейшие выводы, вроде «лето — это не зима», «два — это не восемь» и «дважды два — четыре».

— … вот почему этот праздник один из самых важных на Земле.

С ним вежливо согласились, чтобы он не продолжал и дальше доказывать, что «трижды три — девять» и «днем — светло, а ночью, как ни странно, темно».

Официальные речи кончились и пошла дружеская беседа с шоколадом и напитками. Под веселое застолье как-то незаметно оказались отодвинуты в сторону тарелки с нетронутым супом. Ма, конечно, это заметила, но решила в такой день замечаний не делать. Тем более, что одна из четырех тарелок была ее.

Лучше всех за столом себя чувствовала Аза. Пока еще она окончательно для себя не решила, кем лучше быть, роботом или человеком. Но необычайная любовь к конфетам подсказывала скорый ответ. Жвачкин за это даже назвал ее новым человеком Земли.

— Человек-то она новый, — согласился Дормидонт. — Да вот только зубы у нее из-за конфет могут быстро постареть. Я ведь хирург, а не дантист. Если мы за ближайшие годы не победим излучение, то кариес вполне сможет оказаться победителем над ее зубками. Это раньше было: захотел новый нос — пожалуйста, новые зубы — только рот откройте.

Однако даже такая опасность не заставила Азу изменить свои вкусы. По ее просьбе Жвачкин разработал специальную конфетную диету, от которой в свое время отказалась Ма. Он начал добавлять в конфеты разные витамины, необходимые минералы и другие ингредиенты. И скоро конфеты только по вкусу оставались конфетами, на самом деле представляя собой кладовую полезных веществ. Даже Па признавал это.

Только шоколад оставался первоначальным шоколадом. Тут у Жвачкина имелось особое мнение.