Анатолий Лосев - Дверь в неведомое

Шер провел нас через весь город в маленький домик на окраине. По дороге нам встречались патрули, но сержанты обычно узнавали Шера и обходили нас стороной. Я все вертел головой по сторонам – очень надеялся увидеть где-нибудь Олю. Я не терял надежды, что с ней все в порядке и что мы вот-вот встретимся.

Домик, куда привел нас гуманный – сегодня, во всяком случае, – палач, напоминал все другие постройки столицы только внешне. Внутри дом больше смахивал на музей оружия или на склад – чего там только не было.

Я остановился перед «экспонатом», удивительно напоминавшим автомат Калашникова. Я никогда не видел этого прославленного оружия вблизи, но склонен предположить, что передо мной был именно он.

Я подозвал Игоря. Тот тоже поразился, что в этом захолустном мире уже изобрели автомат Калашникова. Мы спросили об этом у Шера. Тот сделал недовольную гримасу.

– Один мой знакомый путешествовал по мирам и привез эту вещь. Но она, кажется, сломана, к тому же я не знаю, как она действует, поэтому висит тут просто для красоты.

Я хотел резонно поинтересоваться, какая красота может быть в тронутом ржавчиной автомате, но удержался. У каждого свои взгляды на эстетику.

Мы прошли на второй этаж и оказались в крошечной, темной комнатушке без окон. Даже недолгое пребывание в местах не столь отдаленных оставляет стойкую нелюбовь к подобным комнатам.

Мы сели за стол, на котором стояли масляные светильники и несколько не очень чистых бокалов. Вошел слуга, похожий на глухонемого. Шер выразительно на него посмотрел, слуга кивнул и скрылся.

Мне такая атмосфера не понравилась. Игорь подергал под столом за полу моего плаща и скроил такую физиономию, что я сразу понял: ему эта обстановка тоже не по вкусу.

Слуга вернулся, принес хлеба и вина.

– Тайная вечеря, – шепнул я Игорю, тот посмотрел на меня круглыми глазами:

– Чего?

Если бы Шер был из нашего мира, он бы оценил шутку.

Вино я не люблю, то есть это не тот напиток, который можно пить каждый день просто так, с хлебом, вместо обеда. Поскольку я был зверски голоден, я уминал жесткий отрубной, кажется, хлеб за обе щеки и запивал его водой, а вина только пригубил.

Тайная вечеря… Интересно, какая у них тут религия?

За столом все молчали. Я решил, что лучше не нарушать этой тишины и оставил свой вопрос до следующего раза.

Шер ничего не ел, а только смотрел в раздумье в пространство. И изредка отпивал из стакана.

– Я думаю, братец, – сказал он наконец (я тогда не сразу понял, к кому он обращается с обычной своей усмешкой), – что смогу помочь твоему обездоленному народу.

Рен напрягся. Палач обращался к нему, но сказано это было в таком тоне, которого при других обстоятельствах Рен терпеть бы не стал.

– В наше время, – продолжал Шер так, словно бы он болтал впустую, – все решают не количество людей, не воинская сила, а…

– А?

– Магия. Все так просто. Этой ночью, а ночь будет долгая, станет известно, кто наутро окажется королем. Либо им останется Торри, либо корону наденет Вент. Мне все равно, ведь и в том, и в другом случае народу поляжет немерено. Кто бы кого ни казнил, к вечеру король снова сменится.

Шер посмотрел свой стакан на свет и выпил залпом.

– И тогда все Горы Священных Родников смогут выбирать короля, какого им надо, и никакой пошляк не потащится туда собирать налоги. Честно.

Рен немного расслабился. За последнее время его гордости был нанесен серьезный ущерб, и он уже не мог позволить себе лезть в драку из-за слова.

– Разумеется, отбившаяся от рук Катрин Озерная больше не будет служить Венту, – с необычным выражением сказал Шер. – Кстати, если Вент не проиграет большую битву с Торри и к утру будет жив, его не казнят и после, а с позором сошлют в Обрамляющие Горы простым рабочим.

У Рена загорелись глаза, а Игорь в азарте даже стукнул кулаком по столу.

Я ждал, что же этот змей предложит мне. Но Шер спокойно налил себе еще вина и добавил тихо:

– Оля… Это имя из вашего мира, так, Макс?

Я понял – он читает мысли, причем достаточно легко и ненавязчиво, так, что я этого и не заметил.

– Оля, Оля… Я полагаю, что она сейчас…

Он задумался. Казалось, что на него наконец подействовало вино и он не очень хорошо соображает, что говорит, так, несет какой-то бред.

– Там!

Резко развернувшись, он ударил по стене, которая казалась глухой. Отлетела занавеска, распахнулись ставни – как раз за моей спиной. Я инстинктивно, хотя это могло быть ловушкой, вскочил с табурета и высунулся из окна.