Салли Альтшулер - Центр Мироздания

И все же это что-то там периодически появлялось. На одних, правда, застыло лишь слабое дрожание или мелькание бесконечных рядов цифр и букв, но другие показывали странные сооружения, где удивительно по-разному выглядевшие люди невероятным образом появлялись и исчезали вновь. На некоторых мониторах человечки, казалось, что-то говорили, но ни один звук сквозь экран на кухню не проникал… Кое-где сияли и пейзажи: крутые склоны гор с пиками вершин, укутанных белейшими снегами, равнины с извилистыми ветками синих рек, белые ватные облака, перемещавшиеся по голубому небу, бушующие волны, бьющие о подмытые берега. Но общим для всех компьютерных пейзажей было обязательное наличие замка, большого или маленького, далекого или близкого; но замок обязательно присутствовал.

Один из мониторов показывал большие песочные часы. Когда две последние песчинки упали сквозь воронку верхней части колбы, где-то зазвенел колокольчик.

— Мы как раз вовремя, — сказала старуха и открыла крышку плиты.

Пар вырвался вместе с чарующим ароматом утиного жаркого.

Женщина вынула из волос одну заколку и острым концом воткнула ее в утку.

— Да, сейчас нарежу, и все будет готово, — констатировала она факт и вынула блюдо из печи.

— Вообще-то пора обедать, да, — сказал маленький самурай и облизнулся, с нетерпением оглядывая золотисто-коричневую утку.

Пока старуха резала запеченную птицу, в кухне, откуда ни возьмись, появился необычайно крупный мужчина, который своим орлиным носом да и остальными чертами лица напоминал индейца. На плечах у здоровяка колыхался длиннополый плащ, а голову венчала мягкая фетровая шляпа с пером. Он бросил плащ и шляпу на стул возле двери и издал низкий рокочущий звук, который мог означать только одно — гигант голоден.

— Здравствуй, Травер, — сказала кухарка.

Самурай встал, подняв свой небольшой плоский нос к самому верху плиты.

— Приветствую, да, — сказал он, не отводя взгляда от жаркого.

Великан, которого и звали Травером, пророкотал что-то непонятное еще раз и резко опустился на скамью возле стола. Не успел он сесть, как дверь снова быстро распахнулась. Теперь на кухне появилась молодая стройная женщина в облегающем платье, украшенном металлическими блестками. Ее сопровождал такой же молодой мужчина, из-за своей зелено-коричневой походной одежды более всего похожий на охотника.

Самурай с индейцем изумленно посмотрели на парочку, стоявшую в дверях и переводившую дыхание, а кухарка продолжала невозмутимо резать утку.

— Ну, что случилось? — спокойно спросила она и положила на поднос аппетитную румяную ножку.

— Разве вы не слышали? — взволнованно спросила вошедшая.

— Если вы имеете в виду приговор, то мы и сами были в Верховном Кабинете, да, — сказал самурай. — Слишком мягкий приговор. Надо было вышвырнуть ее вон, да!

— Нет, нет, — прервал охотник. — Потом. Сразу после этого!

Старуха оторвала взгляд от жаркого:

— Что потом?

— Она исчезла… Аранея.

Женщина в облегающем платье всплеснула руками.

— Говорят, что она испарилась прямо на глазах у конвоя, — продолжал охотник.

В кухне на мгновение воцарилась тишина. Кухарка выпустила из рук нож.

— Это значит, что Аранея сбежала?

Вновь прибывшие одновременно кивнули. Осужденная просто-напросто исчезла по дороге к тюремным камерам, расположенным в восточной башне. Очумевшие от такой выходки конвоиры наперебой рассказывали, что она шла в нескольких шагах впереди них, а завернув за угол, испарилась в воздухе.

Маленький самурай потирал рукой висок.

— Я так и говорил, да, внутри или снаружи — весь вопрос в том, как вы предпочитаете видеть это.

— Я предпочитаю видеть это как чрезвычайно большую угрозу, — сказала кухарка.

Здоровяк-индеец поднялся и взял со скамьи свой плащ.

— Я пошел?.. — пророкотал он басом и вопросительно посмотрел на мужчину в зеленом, но тот так и не успел ответить, потому что старуха с хрустом вонзила нож в утку.

— Травер, садись и ешь! — сказала она чрезвычайно решительно. — Куда ты собрался? Если мы сейчас все хорошенько не обдумаем, то считай, что она нас уже победила.

Травер снова положил плащ и сел на скамью, а старуха поставила поднос с разделанной уткой на стол. Из духовки она вынула большой противень с нарезанным картофелем, от которого заструился пряный аромат тимьяна, тут же смешивавшийся с богатым запахом утиного жаркого. Остальные сели и взяли себе по тарелке. Кухарка поставила рядом с жарким чашку.