В. Гончаров - Приключения доктора Скальпеля и фабзавука Николки в мире малых величин - Микробиологическая шутка. Приключения в микромире. Том II

Так оно и было: это хозяин после гимнастики облил себя из ведра.

Возмущенные до глубины самой последней клеточки организма и содрогаясь от пронизывающего холода, приятели опрометью бросились к потовому каналу, не дожидаясь весьма возможного повторения душа. Действительно, за первой порцией его последовала немедленно вторая и третья. Отверстие канала, пропустив приятелей, мгновенно закрылось.

— Не задохнемся, доктор? — взволновался Николка, слишком ярко помня свое отравление.

Врач, пасмурный, как грозовая туча, отвечал отрывисто:

— Нет; только не нужно ложиться. Углекислый газ тяжелее воздуха. Поэтому он стелется по дну канала… Впрочем, отверстие должно сейчас открыться… И вы увидите тогда, как оживет кожа после холодного обливания…

С последними словами его глаза утратили мрачную дымку: последовательный до конца медик победил разгневанного человека.

— Холодный душ после гимнастики — великолепное средство для здоровья. Обливайтесь каждый день по утрам, и вы будете здоровы, как буйвол…

— Он тоже обливается? — пошутил Николка.

— Кто? — не понял фразы врач, а поняв, обиделся:

— Не говорите ерунды… Буйвола я вам в качестве образного сравнения привел…

Но им так и не пришлось увидеть благотворного влияния душа на кожу. Отверстие не открывалось, хотя шумный ливень давно прекратился. Дышать внутри темного и узкого канала становилось трудно. Николка недоверчиво поглядывал на своего ученого товарища.

— Почему не открывается?

— Боюсь, — отвечал тот с тревогой в голосе, — что хозяин наш без рубашки вышел на двор. Внешний холод поддерживает сокращение канала. Возможно, что нам скоро придется продвинуться глубже.

Врач опять оказался пророком, и на этот раз зловещим: он изрек свое последнее пророчество.

Хозяин, действительно, не одеваясь, покинул комнату, чтобы на вольном воздухе заняться с гимнастическими приборами. Температура осеннего морозного утра была настолько низка, что потовой канал, вместо того, чтобы открыться, сам стал быстро сужаться по всей своей длине — от отверстия внутрь. Приятели бежали вглубь кожи, едва опережая его сокращение и из-за тесноты плотно прижавшись друг к другу…

Воздух все более насыщался духотой и, хуже всего, под ногами заплескался едкий, горячий пот. Он попадал на лицо, в рот, жег кожу и вызывал тошноту…

Каждая секунда казалась мучительной вечностью…

Внезапно канал сделал крутой поворот вниз и значительно расширился. Здесь легче дышалось. Беглецы остановились, чтобы перевести дыхание. Исследовав стенки канала, они с огромной радостью убедились в их неподвижности: сокращение прекратилось.

— Я хочу на свежий воздух, — тотчас же заявил Николка, совершенно не считаясь с неосуществимостью своего желания. Врач молчал, чутко прислушиваясь к чему-то. Его обостренный за счет зрения слух улавливал грузный шорох сзади.

— Кто это, доктор? — спросил Николка, крепко сжимая дубинку, когда шорох достиг его ушей.

— Тише, друг, — шепотом отвечал врач. — Боюсь, что это лейкоцит…

— Белый кровяной шарик? — полувопросом отозвался Николка, главным образом для того, чтобы хвастнуть своими знаниями. Он не учитывал опасности положения и встречу с «шариком» готов был считать за развлечение.

Вместо ответа врач потянул его за собой в следующий изгиб канала и только здесь, когда подозрительный шорох затих, с непонятной для друга тревогой ответил:

— Вы знаете, лейкоциты или белые кровяные шарики обыкновенно живут в крови. Но, узнав о присутствии в теле инородных существ, немедленно покидают кровь и направляются к смельчаку, осмелившемуся переступить границы тела, чтобы…

— Он может нас слопать, — понял Николка, — как лопает бактерий, забравшихся в кровь?

— Может, — сказал врач и снова повлек за собой друга.

Грузное ворочанье внезапно раздалось в двух-трех шагах…

— «Он» не один!..

Приятели пустились наутек по извилистому ходу канала, обливаясь и собственным, и чужим потом, скользя и падая. Врач заразил-таки тревогой беспечного друга.

Через некоторое время они остановились вопреки своему желанию: канал круто обрывался вниз. Преследование затихло, но это не значило, что оно прекратилось. Однако, так или иначе, приходилось бездействовать и ждать, сидя в неизвестности на краю глубокого обрыва.