Александр Охотин - Вовка – брат волшебника

Это был шок, это было хуже смерти. Я даже не знаю, как еще это сказать, чтобы вы меня поняли. Слезы рвались наружу. Я пытался держаться: не хватало, еще, разреветься у всех на глазах. Но я понял, что долго так не продержусь. Я бросился туда, где стояли развалины заброшенного туалета…

Я сидел там на корточках, уткнувшись лицом в стену. Мне было так плохо, что, хуже и быть не может. Слезы кончились, осталась только горечь на душе. Это была горечь невосполнимой утраты. Для меня это было все равно, что Тимка умер. Ведь он теперь будет там, в другом Мире, за непреодолимым барьером. Его не будет в этом Мире, и я никогда больше его не увижу.

Я так и сидел, пока кто-то не тронул меня за плечо.

Поворачиваюсь — а это Вовка.

— Ты чего? — спрашивает.

— Что-то живот разболелся, — соврал я. — Наверное, переел вчера.

— Ну, это бывает, — говорит Вовка. — Я один раз пирожками в деревне у бабушки объелся. У меня тогда тоже живот болел. Ничего — прошло.

— У меня тоже, вроде, прошло.

Я уж не знаю, заметил он или нет, что у меня глаза «на мокром месте». Наверное, все-таки, не заметил, во всяком случае, ничего такого не сказал.

Мы еще долго сидели на краю обрыва. Мы о многом успели поговорить. Только вот настроение у меня было ужасное. Меня и Тимка, и Кирилл расспрашивали, чего это я такой угрюмый. Я говорил, что очень устал. Приближался вечер, и мы пошли по домам — я и Вовка. А Кирилл остался там, у обрыва, с Тимкой. Туда должны прийти Тимкины родители и тогда Кирилл вернет их домой, в Мир Снов…

Я не буду рассказывать, как я пришел домой, как встретили меня родители. В общем-то, они были в курсе, что я от бандитов прятался. Это им отец Муравкиных рассказал. Мама рассказала, что Вовкин отец расследует дело спецподразделения «Пегас». Теперь, оказывается, все знают, что это были бандиты. И того капитана милиции, который с ними заодно был, уже арестовали. Ну, еще, там, всякие новости, но это уже не имеет отношения к делу.

Спал я, как убитый. Не помню, снилось мне чего, или нет. Наверное, не снилось. А утром — в школу. Тимки в классе не было. Правильно, его и не могло быть. Он ушел к себе, в Мир Снов. Но это бы все еще ничего, но, оказывается, никто, даже Сапрыкина и Смолина, вообще ничего ни о каком Тимуре не знают. Никто о нем будто даже и не слышал. Это точно — я проверил.

Я сначала Смолину на перемене спросил, а потом Сапрыкину, не знают ли они где сейчас Тимур. Они посмотрели на меня странно как-то, и только спросили:

— Что еще за Тимур?

— Ну это, — говорю, — из книжки одной: «Тимур и его команда».

— Дурак! — это Смолина мне так ответила. А Сапрыкина дураком не обзывала, она меня ненормальным обозвала:

— Отстань, — говорит, — ненормальный.

Я в коридор вышел, а там Вовка. Он мне и говорит:

— Сань, не спрашивай никого больше о Тимке. Кирилл сделал так, чтобы о тех днях в школе не помнили. Так надо.

Ну что ж, надо, значит надо…

…А Самосвал про мой «долг» не забыл. Он, вместе со своим дружком Барбоскиным, на следующей перемене меня подкараулил. В общем, остановили они меня на лестничной площадке, когда я в столовую шел, и Самосвал говорит:

— Слышь, Рябчик, ты мне уже пять штук задолжал. Когда платить будешь, гнида?

Не знаю почему, но я не испугался. Разве может солдат Армии Света испугаться какого-то там Самосвала. Я вспомнил бой с гиперпегоном и посмотрел прямо ему в глаза. Я смотрел так же, как смотрел тогда в глаза чудовищу. Самосвал испугался. Я такого ни разу не видел, чтобы Самохвалов кого-то испугался, а тут… Он попытался отвести взгляд — не получилось, и…

Честное слово, я не хотел этого. Я вообще даже и не думал, что так получится. Смотрю, а Самосвал застыл на месте. Потом ботинки у него каменные стали, потом начали превращаться в камень его брюки и, наверное, ноги тоже, потом руки. Я ужасно испугался: «Что я наделал?!», — думаю. Хорошо еще, что Кирилл в этот момент подошел. Он мне руку на плечо положил и говорит:

— Не надо Саша. Не делай этого, — а потом Самосвалу:

— Ну, ты понял что-нибудь, ублюдок?

— По… п-п-п… понял… — Самосвал отвечает.

— Запомни, скотина, в следующий раз Санек с тобой и не такое сделает.

Кирилл хлопнул в ладоши и Самосвала отпустило. Ну же, и припустился он наутек, даже не оглядываясь. Я еще крикнул ему вслед:

— Скажи спасибо Кириллу, что он за тебя заступился, Самосвал ржавый!

— Черт! Санек, ты это специально сделал, или как?! — это Кирилл меня спросил. Ну, я ему честно признался, что само так получилось, что я этого не хотел. А он: