Тамара Крюкова: Чёрный альбатрос

Веками их жизнь текла без изменений. Каждое утро над островом вставало солнце, и каждый вечер его сменяла полная луна. Время на острове застыло, а смена дня и ночи была не более чем декорацией в театре и служила лишь для удобства. Но с того момента, как пучина поглотила Верховного Чародея Агриппу, прежняя размеренная жизнь оказалась под угрозой. Всему виной была юная чародейка

Марика и её стремление открыть остров для людей.

Большинство чародеев жалели о том, что Агриппы больше нет. Кое-кто с радостью пошёл бы на сделку с совестью, лишь бы всё оставалось по-прежнему. Но никто не хотел вступать в открытое противоборство с Марикой.

Видя, что Авдий бездействует, Гурий решил взять бразды правления в свои руки. Он и прежде стремился быть на первых ролях, но безуспешно. Низенький, щуплый, вёрткий, как хорёк, он не вызывал уважения у других магов. Его всегда считали выскочкой, однако теперь все с готовностью признали его лидерство. Прежде чем собрать магов на общий совет, он обошёл их по очереди, чтобы узнать настроение каждого.

Визит к Авдию его не обнадежил. Нынешний Верховный Чародей отказался вступать в заговор.

— Я не могу ничего замышлять против той, которая отдала мне Посох Власти, — сказал он, поглаживая бороду.

— Но если Посох у тебя, ты больше других несёшь ответственность за судьбу острова. Неужели ты можешь спокойно смотреть, как всё катится в тартарары!

— Может быть, с Марикой поговорить напрямик? — предложил Авдий.

— Ты думаешь, она послушает нас? Девчонка совсем без царя в голове. Ей отказаться от бессмертия, что ногой топнуть. Сомневаюсь, что она согласится оставить всё, как есть. Ей нужно, чтобы вокруг всё бурлило и менялось, — возразил Гурий.

— А если отправить её в мир людей?

— Уже пытались. Ты сам знаешь, что из этого получилось, — криво усмехнулся Гурий.

Авдий понимал, что Гурий прав. Девочка была Избранной. Даже то, что она отказалась от бессмертия, ничего не меняло. До тех пор пока она оставалась в живых, она могла изменить судьбу острова. Но решиться на крайнюю меру было нелегко. Чародей погрузился в тяжёлую думу, а потом наконец произнёс:

— Если все братья решат, что будет лучше оставить всё, как было в прежние времена, я не стану возражать.

Гурий ликовал. Своим отказом возглавить заговорщиков Авдий фактически отстранился от власти. Окрылённый Гурий отправился к Ксанфу. Ксанф, как всегда, был уклончив. Недаром его называли Многоликим. Но когда Гурий заверил, что остальные маги его поддерживают, возражать не стал.

Весигон, Братир и Проктор с готовностью вызвались помогать Гурию. Лишь Зосима встретил предложение Гурия в штыки.

— Я не вступал в сделку с совестью прежде, не стану делать этого и теперь. Постыдись, Гурий, мы достаточно пожили. Нужно уметь уйти с достоинством, — отрезал повелитель дорог и выпроводил смутьяна за дверь.

Последним Гурий навестил Савватия. Тот выслушал Гурия без восторга, но любовь к безмятежной жизни и страсть к чревоугодию оказались сильнее, чем угрызения совести.

Заручившись его поддержкой, Гурий вернулся к Авдию.

— Маги согласны поддержать нас. Ты возглавишь наш союз? — спросил Гурий, заранее предвидя ответ.

— Нет-нет, — поспешно отказался Авдий. — Доводи дело до конца. Если всё получится, я готов передать тебе Посох Власти.

Гурий просиял. Наконец-то он добился своего и не упустит удачу. Все ещё увидят, на что он способен.

— Когда самая яркая звезда альфа Центавра совместится со шпилем угловой башни, собираемся в комнате курьёзов, — сказал он.

— На вершине Манящей башни? А почему не в Зале Советов, как обычно? — удивился Авдий.

Гурий замялся, стоит ли говорить о том, что Зосима отказался участвовать в заговоре. Понимая, что скрыть это всё равно не удастся, он осторожно сказал:

— Среди нас есть один предатель.

— Зосима, — догадался Авдий.

Гурий молча кивнул.

— Ты не говорил, что кто-то отказался, — заколебался Авдий. — Может быть, нам не стоит действовать опрометчиво?

— Нас большинство. Ты выступишь против семерых собратьев? Опомнись. Девчонка больше не бессмертна. Великий Хронос ждёт жертвы. На карту поставлена судьба острова.

Авдий прикрыл глаза и задумался. Совесть шептала, что нельзя проливать кровь. Но разум говорил, что это единственный шанс уцелеть. К тому же опасно идти против большинства. Он высказал последнее сомнение.

— Согласно древнему уговору магов-правителей должно быть девять, а не семь.